Но именно гребные суда
оставались единственно надежными и маневренными для исследовательских работ. В
18 веке подштурман Алексей Пушкарев обошел весь Байкал на гребном дощанике и
составил первую гидрографическую карту озера. 17 июня 1855 г. в Лиственичном
член-корреспондент Российской Академии наук Густав Радде спустил на воду
гребную лодку с экипажем в 5 человек, начав таким образом свой
кругобайкальский круиз. В четырехлетних исследованиях байкальского побережья
(1877—1880) известный ученый Ян Черский использовал лодку с нанятыми гребцами
из местных.
Новую эру в байкальском
судоходстве — применение парового двигателя — возвестила в июне 1844 г. пальба пушек и
музыка духового оркестра при спуске на воду в с. Грудинино под Иркутском
первого парохода «Николай I», а через несколько лет и второго — «Наследник
Цесаревич». И хотя первый почти сразу из-за недостатка опыта эксплуатации машин
сгорел, а второй затонул, к концу 19 века пароходы практически вытеснили на Байкале
парусный флот.
Лишь в советское время
Байкал становится громадной ареной развития спорта и отдыха. Уже в 30-е годы
журнал «На суше и на море» помещает первые отчеты смельчаков, достигавших озера
по железной дороге. Купив в ближайшем от станции рыбацком поселке гребную
лодку, по своей воле пускались они вдоль западного побережья на север в
рискованное путешествие, достигая района теперешней бухты Песчаной.
С конца пятидесятых
годов для целей отдыха настолько широко начинает использоваться маломерный
флот, что дикий рев моторов мощностью в десятки лошадиных сил и гарь выхлопов
еще долго были спутниками наиболее привлекательных мест побережья. Для достижения
наиболее укромных и рыбных мест использовались при этом заброски горючего
ледовым путем, что способствовало продвижению рыбного браконьерства на север.
К счастью, моторки постепенно
становятся вне закона, во многих местах им запрещено приставать к берегу. На
этом фоне развивается строительство вначале немногочисленных парусных яхт,
робко отваживающихся на единоборство со «славным морем», устраиваются рискованные
вылазки на гребных судах; появление комбинированных судов — парусно-гребных и
парусно-моторных — катамаранов и тримаранов, обеспечивающих максимум безопасности
на акватории, все белее убеждают наев мысли, что парус и весла — уже не
ближайшее будущее, а настоящее время туризма, единственно возможный вариант
сохранения чистоты воды и атмосферы великого водоема. Сейчас трудно отметить
пионеров спортивного освоения Байкала, печать сохранила, вероятно, наиболее
смелые, на грани риска мероприятия, но именно они показали, что при умелом
использовании накопленного опыта на Байкале возможны интересные путешествия.
Не только
производственная необходимость заставила 8 августа 1958 г. сесть исследователей
Байкала О. Гусева и А. Велижанина в резиновую лодку с веслами и направить ее от
мыса Малая Коса на противоположную сторону, к мысу Черному — возможность
путешествия через Байкал давно занимала О. К. Гусева.
В более чем
55-километровом переходе им мало помог парусиновый парус, все 22 часа им
пришлось грести попеременно, зато ими двигала уверенность и байкальский опыт,
подсказывавшие, что во время переправы на Байкале будет хорошая погода. В своей
книге «Натуралист на Байкале» Гусев отмечает характерную климатическую деталь:
после переправы им пришлось заночевать на берегу в спальных мешках, которые от
дыхания покрылись инеем и затвердели, как на морозе, спали они одетыми и в шапках.
4 августа 1931 г. из Иркутска в
гребной четырехвесельной лодке по маршруту казака Петра Бекетова, прошедшего в
1652 г.
четырнадцатинедельный маршрут в тысячу километров от Иркутска через Байкал,
Селенгу и Хилок, стартовал экипаж Евгения Смургиса с Василием Галенко. Пройдя
Иркутское водохранилище и вдоль западного берега до бухты Песчаной, ночью,
попеременно работая и отдыхая, они успешно форсировали водную гладь озера в направлении
устья Селенги.
|