Жизнь заповедного леса. Пояса растительности.
Путь от Байкала до гольцов. Загадочный гриб — чага. Малахитовые чаши
подгольцовья
Почти всюду в
заповеднике тайга вплотную подступает к озеру. С не очень крутых мысов она свободно
разбегается к берегу, но вдруг, увидев безбрежный зелено-голубой простор,
останавливается да так и замирает у самой волноприбойной полосы. С крутых
толстых мысов тайга спускается медленно, осторожно перешагивая через обломки
скал и рухнувшие от ветра стволы, некогда упиравшиеся вершинами в небо. Есть
мысы столь крутые, что тайга не решилась спускаться по ним к Байкалу. Стоят они
темно-серыми громадинами, резко выделяясь среди зеленого простора. Такие мысы
тайга обходит по их подножиям. Горбатясь и увязая в болотистых низинах
подножий утесов, она все же выбирается на берег озера и радостно, вольно
распрямляется во весь рост. У ног ее дыбится прибойная волна, а в грудь упирается
тугой напор баргузина.
К 1962 году в
заповеднике было известно 577 видов высших сосудистых растений. Сейчас их
насчитывается уже около 620, но, несомненно, список этот не закончен — в горах
Подлеморья еще немало уголков, не посещенных исследователями. И прежде всего
это касается высокогорий, следует также внимательнее присмотреться к
местностям в районах выхода горячих источников.
От берега
Байкала до вершин гольцов вся растительность разделяется на несколько поясов.
Многие
исследователи считают, что западный склон Баргузинского хребта состоит из
четырех поясов вертикальной зональности. Их определил геоморфолог Н. П.
Ладохин, но представляется, что точнее будет принять и пятый, выделенный в 1962
году В. М. Каплиным и названный им «берег Байкала».
Берег
Байкала. Это полоска суши, следующая сразу же за прибойной полосой озера.
Ширина ее о г 2—3 м до полукилометра, а над уровнем Байкала пояс возвышается на
считанные 2—4 м. Сюда входит образованный Байкалом береговой вал, состоящий из
галечника, песка, кое-где сползающих в озеро валунных участков.
Кроме этого,
в пояс входят крутые стенки скал, обрывающихся в воду (единственные их
обитатели — лишайники), прибрежные озерки, болотца и крошечные ксерофитные лужайки
на байкальских террасах, а также приустьевые участки речных пойм.
Основная
растительная ассоциация в этом поясе— багульниковый лиственничник.
Этот пояс
первым принимает на себя все и отрицательное, и благоприятное воздействие
Байкала на побережье. Впрочем, отрицательного влияния гораздо больше, и
растения здесь живут бедно — набор их малый, формы чахлые, угнетенные.
Неподалеку от устья реки Сосновки в этом поясе видел я однажды до того чахлую
сосенку, что принял ее сперва за кустарниковую форму.
Охлаждающее
влияние Байкала задерживает развитие растений на прибрежной полосе на
несколько недель, болотные растения «выходят» на сухие места, а высокогорные
психрофильные растения, как заметил Л. И. Малышев, находят здесь после огромного
вертикального перерыва второй дом. Всего в прибрежной полосе, как установил
этот исследователь, можно насчитать 32 вида растений, многие из которых живут
здесь с очень далеких времен, возможно, даже с ледникового периода.
В общем,
живут в этом поясе одни спартанцы, которых Байкал только осенью и приласкает
чуть-чуть. Его воды, нагревшиеся немного за лето, обогревают осенью и зимой побережье,
и первые радости здесь достаются нашим уродцам. Они, например шиповник, даже
иногда цветут второй раз, осенью.
На прибрежной
полосе озера прижились такие альпийцы, как снежная камнеломка.
Прибрежные
низменности. Этот пояс гораздо мощнее первого, до 25 км тянется он по долинам
рек и низким водоразделам в глубину гор. Над уровнем мирового океана пояс поднимается
всего до 600 м.
Прибрежные
низменности образовались на месте древних байкальских заливов, они заполнены
озерными и речными отложениями. Эти древние озерные террасы расположены в
нижних и средних частях долин рек. Особенно большую территорию этот пояс
занимает в Давшинско-Большереченском междуречье.
Типичный
ландшафт его конечно-моренный. Морены, следы ледника, образовали здесь
волнистый рельеф — небольшие возвышения, сложенные мелкими и средними валунами.
Они чередуются небольшими пологими углублениями, иногда встречаются правильные
воронки до 3—4 м глубиной, задернованные, заросшие теперь кустарниковой формой
березы и низкорослой ивы. Это калтусы — бедное пристанище для леса. Если и вырастет
на нем лиственница или сосенка — вид ее жалкий, и она вскоре засыхает. Дело в
том, что под калтусами очень близко вечная мерзлота.
Пояс
прибрежных низменностей — вотчина лиственницы. Здесь она господствует, причем
описываемый район — место встречи идущей с севера даурской лиственницы с местной
сибирской. Лиственницы хорошо уживаются, они даже дали помесь — лиственницу
Чекановского.
В примеси к
лиственнице в этом поясе встречаются кедр, сосна, береза и другие породы
деревьев. Пихта и ель узенькими ленточками тянутся вдоль берегов речек. На
галечниково-песчаных отмелях рек прочно завоевала место под солнцем даурская
ива, или чозения. Бальзамический тополь, как еще называют это дерево, поднимается
по долинам рек до следующих вертикально-зональных поясов растительности.
Чозения
растет в окружении высоких, темных, мрачноватых елей и пихт, но она любит тепло
и свет, поэтому поднимается над тайгой выше других пород деревьев.
Откуда-нибудь с гольца только по светло-зеленой полосе чозений среди елей,
пихт, кедров и можно проследить за петляющей по прибрежным низменностям реке.
Колоссальных
размеров достигают трутовые грибы на чозениях! Во время моей работы в
заповеднике видел я чашу диаметром около 40 см, которая выросла на чозений в долине
Большой речки.
На коре
молодых бальзамических тополей обычен голубоватый налет, особенно ярок он
осенью, когда лист опадает. Увидишь издали такую рещицу, да если ее еще ветерок
покачивает — спорить готов, что кто-то костер разложил, дымок вьется. Однажды
при первом знакомстве с чозенией я здорово обманулся. Мне пришлось преодолеть
широкую с очень холодной водой протоку реки Большой, чтобы посмотреть, кто
это там на острове в заповеднике развел костер. И поискал же я его тогда!
В поясе
прибрежных низменностей, под пологом славных высокоствольных лесов растут почти
все наши лесные кустарники от обычного шиповника, спиреи и жимолости до ольхи
и господствующих по берегам рек ив. В урожайные годы в лесах этих много
брусники, голубики, смородины по ручьям. По сырым местам богатое лесное
разнотравье.
Скучно шагать
по тропе в этом поясе. Она бесконечно вьется все среди тех же лиственниц,
ольхи, среди однообразного ландшафта. Обзора никакого, лишь изредка покажется
вдали пик гольца, да речечка прижмется к тропе — повеселить путника. Зимой тут
интереснее — следов зверей всяких насмотришься.
Километрах в
25 от Байкала в долинах больших речек пояс прибрежных низменностей
заканчивается, но в южной части заповедника, там, где гольцы близко подступают
к Байкалу, пояс этот узок, а южнее реки Кудалды его и вообще нет — круто надают
в озеро речки и сами отроги гор.
Далее следует
пояс таежных предгорий.
Пояс таежных
предгорий. Долины относительно крупных речек заповедника приблизительно в средней
части своего течения резко сужаются. Их сжимают горы—отроги главного гребня
Баргузинского хребта. Здесь резко изменяются условия существования: выше
влажность, резкая амплитуда высот, сильное расчленение гор, значительно слабое
влияние Байкала. Эти условия определили огромное разнообразие и частую смену
растительных группировок, чего не наблюдается в поясе таежных предгорий.
По вертикали
пояс занимает пространство облесенных грив, горных склонов, долин рек и
междуречий от 600 до 1100 м
абс. высоты.
Пояс таежных
предгорий — царство темнохвойных лесов из кедра, пихты, ели. Тайга эта местами
очень труднопроходима из-за участков обильного ветровала, когда путь преграждают
упавшие в диком хаосе друг на друга могучие кедры. Сплошь и рядом сюда добавляются
еще и каменные россыпи, а то и заросли кустарников, таких, как ольха, — врага
всякого идущего по тайге, особенно зимой.
Господство
темнохвойного леса в поясе таежных предгорий обусловлено прежде всего заметно
возросшей влажностью. Если, например, для всего Подлеморья годовое количество
осадков колеблется в среднем около 300 мм, то на пояс таежных предгорий приходится
около 400 мм.
Подлесок темнохвойного леса здесь составляют местами обильные заросли ольхи, спиреи,
кустарниковых форм березы, ивы, обычны дёрен, шиповник, жимолость, смородина.
Старые гари зарастают плотными чащами осины и березы.
На южных
склонах гор встречаются таежные луга — елаканы, происхождение и существование
которых обусловлено сложным действием ряда факторов.
Со склонов
гор во многих местах медленно сползают угрюмые, серые клинья каменных
россыпей. Камни, достигшие подножия склона, замирают и постепенно зарастают
травами, мхами, кустарниками. И тогда их заселяют пищухи — лесные стражи,
пронзительный, резкий свист которых обитатели леса воспринимают как предупреждение
о появлении постороннего.
Покровом на
почве в этом поясе являются травы, мхи, лишайники. Травы на сырых местах и полянах
по берегам речек пышные, это разрослось таежное разнотравье из борца, какалии,
василистников, осок и злаков. Росы там выпадают такие, что за 1—2 минуты хода
мокрым бываешь по пояс, а то и выше.
Мхи по краям
болотцев, у подножий склонов, по берегам таежных ключей плотные, глубокие, для
ходьбы очень тяжелые —как рыхлый песок. Копытные звери оставляют в них свои
следы — дырки, а содранный копытом или тяжелой лапой с заросшего валуна лоскут
мха надолго оголит темную влажную поверхность камня. Спелая кедровая шишка,
упав с дерева, тонет в нем «с головой», и сбросившая ее белка не сразу находит,
долго скачет вокруг кедра —ищет добычу. Повыше на склоне мхов стало меньше,
трав тоже, появляется золотистый рододендрон — кашкара. Этот кустарник очень
компанейский, растет густыми, хотя и невысокими зарослями под пологом редкостойных
кедров. Цветет кашкара дружно скромными желтоватыми цветами. Кустарничек этот
растет очень медленно, зато он долгожитель — стволик толщиной в мизинец от роду
имеет лет 60 — 70. Листья кашкары в народной медицине очень ценятся. Где-нибудь
неподалеку можно заметить и «плантацию» бадана, идти по которому таежнику сущий
ад —его листья медью гремят по лесу.
А вокруг
стоит мощный темнохвойный лес, дремучая тайга. Выше верхушек могучих пихт и
кедров поднимаются лишь разноцветные от разросшихся лишайников макушки утесов.
Скалы обычны по вершинам гор, одинокими стражами или группой встречаются они
и на склонах.
Под пологом
такого леса летом, бывает, в пяти шагах и медведя не увидишь —так густо стоят
деревья, кустарники и травы, так завалено все валунами и упавшими деревьями.
Горе попасть
в такой лес без тропы с тяжелой понятой! Лишь зимой, когда нет листвы, а
валежины и камни закроет почти метровой толщины снег, идти кое-как здесь можно
на камасных лыжах. А бывать в таких местах сотруднику заповедника необходимо,
здесь местообитание кабарги, белки, бурундука, других зверей, а также многих
видов птиц. Это царство соболя и медведя!
|