Туристический центр "Магнит Байкал"
      
Суббота, 07.12.2024, 03:37
Приветствую Вас Гость | Регистрация | Вход




Полезные статьи о Байкале

Главная » Статьи » Сибирская экспедиция Ермака


Вольное казачество 2
Первые сведения о нападениях донских казаков на крымские улусы относятся к началу 1549 г. Московские дипломаты сообщили ногайцам, что царь поднял донских и путивльских казаков «недружбу царю (Крымскому ха­ну) делати».
Казачьи станицы, окрепшие к тому времени, приняли участие в воине с татарами па широком пространстве от Крыма до Астрахани. Царский посланник в Ногайской Орде доносил в Москву, будто выступление казаков про­извело сильное впечатление на властителей Оттоманской империи. Султан будто бы жаловался ногайцам на то, что принужден терпеть от царя Ивана великую обиду: царь «поле де все, да и реки у меня поотымал, да и Дон от меня отнял... поотымал всю волю в Озове: казаки его с Озова оброк емлют, и воды из Дона пить не дадут; а крымскому де царю потому ж обиды чинят великие, какую де соромоту казаки крымскому царю училнлп — прпшед, Перекоп воевали; да казаки Астрахань взяли..».
Информация русского посла относительно «речей» султана не отличалась большой достоверностью. Сведения об успехах казаков под Перекопом, Астраханью, на Дону были явно преувеличены. Вовсе неправдоподобным кажет­ся обещание султана учинить ногайского князя Измаила «царем» на Азове в случае, если тот «пособит» городу оборониться от «царя Ивана казаков». Как бы то ни было, турки и татары имели некоторые основания для беспо­койства.
Вольные и служилые казаки сыграли немалую роль в последующих военных действиях против Крыма, Казапп, Астрахани, а также против турецких крепостей в При­черноморье.
По крайней мере 2500 пеших казаков штурмовали Ка­зань в 1552 г. Во время похода на Астрахань атаман Федор Павлов, присоединившись к отряду стрельцов, обо­ронял «перевозы» на Волге от ногайцев, чтобы помешать им прийти на помощь астраханцам. Одновременно волжские казаки, знатоки всех речных и сухопутных до­рог в Поволжье, вели русские иолкп к Астрахани в ка­честве «вожей».
Астраханский хан Дервиш-Али, признавший себя вас­салом царя, в начале 1556 г. порвал с Москвой и изгнал воеводу Л. Мансурова с Переволоки. Воевода отступил и укрылся у вольных казаков в их городке Зимьево. Царь немедленно выслал полем на Астрахань атамана Ляпупа Филимонова с 500 казаками, а затем Ивана Черемисинова со стрельцами и Михаила Колупаева с казаками. Крымский хан поспешил прислать в Астрахань 300 яны­чар, артиллерию и конницу. Но даже с помощью крымцев Дервиш-Али не смог одолеть казаков. Летом атаман Фи­лимонов напал на его улусы и разгромил их. Захвачен­ных в бою крымских мурз казаки прислали в Москву. Дервиш-Али бежал из Астрахани, куда вскоре вступили государевы ратные люди и атаман казачий Архппко.
Чтобы успокоить своих союзников в Ногайской Орде, царские дипломаты сообщили им, что царь поставил на Волгу «казаков добрых вам на береженье, в которых во­ровства нет». Весной 1557 г. Посольский приказ обра­тился к ногайцам с новым разъяснением. Московские гонцы заявили, что государь решил поставить на Волге отряды Степана Кобелсва и Лянуна Филимонова, «а ве­лел с Волги казаков всех сослать». Воеводы расставили караулы на главнейших волжских перевозах. Атаман Фи­лимонов расположился на Переволоке, перекрыв пути с Волги на Дон. Сотня стрельцов водворилась на Иргизе.
Царские дипломаты считали Ляпуна Филимонова служилым человеком. Вольным казакам это было не по праву. Они не привыкли быть под командой атаманов, присягнувших па верность государю. И позже, при царе Михаиле в XVII в., донские казаки отказывались присяг­нуть царскому правительству, ссылаясь на времена Гроз­ного. «В который время царь Иван стоял под Казанью,— говорили они,— и по его государеву указу отоманы козаки выходили з Дону и с Волги и с Яика и с Терека: отоман Сусар Федоров и многие отоманы козаки яму го­сударю под Казанью служили не за крестным целованьем».
Намерение царского правительства использовать услуги Ляпуна Филимонова и других «добрых» казаков, чтобы сослать с Волги вольницу, имело трагический исход. Ста­ничные казаки призвали Л. Филимонова в свой лагерь, уверив его, что «служат государю же». Когда атаман явился, казаки собрали «круг» и по приговору всего то­варищества казнили его. Одновременно они напали на государевы суда под Астраханью Попытка царских вла­стей подчинить своему контролю казачьи земли не удалась.
Война между Россией и Крымом тем временем приоб­ретала все больший размах, и в этой войне царские вое­воды часто использовали помощь вольных казаков. Воево­да Данила Чулков в 1556 г. отправился в поле на Дон и разгромил близ Алова отряд в 200 крымцев. Тогда же от­ряд дьяка Ржевского предпринял поход против татар в Поднепровье. Едва русские ратные люди показались па Днепре, к ним тотчас присоединился черкасский атаман из Канева Михаил Еськович с отрядом в 300 казаков. Ржевский сжег предместья турецкой крепости Очаков и нанес поражение крымцам. Его наступление поддержал атаман Михаил Черкашенин с донскими казаками. Черкаженин спустился по р. Кальмиус в Азовское море и на­пал на крымские улусы в окрестностях Керчи.
Победа над крымцами воодушевила украинских каза­ков. Вслед за Каневскими атаманами на сторону русских перешел православный магнат князь Дмитрий Вишневецкий, бывший в Каневе старостой. Несколько месяцев спус­тя после похода Ржевского атаман Михаила Еськович привез в Москву весть о том, что Вишневецкий выстроил укрепления на Хортицком острове у Конских вод и объ­явил о переходе на царскую службу. Принужденный покинуть Хортицу под натиском турок и татар, Вишне­вецкий «засел» в Черкасах и Канево и предложил Ива­ну IV принять эти города под свое покровительство. Грозный не желал нарушать перемирие с Польско-Литов­ским государством и пригласил Вишневецкого в Москву на государеву службу.
В 1558—1559 гг. отряды московских ратных людей и казаков совершили новые походы на Дон и Днепр, с тем чтобы предупредить крымское вторжение в пределы Рос­сии. В 1559 г. воевода Данила Адашев с речной флоти­лией вышел из устья Днепра и направился к Кинбурнской косе, а оттуда на Перекоп. Несколько недель фло­тилия ходила у берегов Крыма, наводя страх на татар и совершая нападения на прибрежные улусы. Адашев осво­бодил из плена много русских невольников и с большой добычей благополучно вернулся в казачью «засеку» на Монастырский остров. Одновременно Вишневецкий с ка­заками рассеял небольшой отряд крымцев на р. Айдар близ Азова.
В 1561 г. Вишневецкий громил крымские кочевья в Поднепровье. Год спустя он отправился в новый поход на Днепр. На этот раз с ним были 300 его ратных людей, «московский» казацкий атаман Водопьян с его «прибо­ром»— 150 донскими и волжскими казаками с «дикого ноля», а также 400 каневецких казаков с атаманами. В этом походе Вишневецкий изменил царю и вернулся на королевскую службу. Но украинские казаки не после­довали его примеру. Атаманы Сава Балыкчей Черников, Михаил Алексеев, Федька Ялец, Ивашка Пирог Подоля­нин, Ивашка Бровка, Федяй Яковлев со всеми черкасами ушли в Москву.
В годы Казанской войны вольные казаки, нанимаясь па государеву службу, сражались неподалеку от своих зи­мовий. В период Ливонской войны волжские и донские атаманы несли службу в самых различных местах обшир­ного государства — в Подмосковье, на литовских рубе­жах и прибалтийских землях.
В штурме Полоцка в 1563 г. участвовало до 6 тыс. служилых и вольных казаков. В дни нападения Крым­ской Орды на Москву в 1572 г. царь смог соб­рать 20-тысячную армию. Значительную часть ее со­ставляли казаки служилые (1300 пеших и 500 конных с пищалями) п вольные (Миша Черкашенин с отрядом; тысяча казаков, нанятых казной, и тысяча казаков, на­нятых Строгановыми).
В годы Ливонской войны донские, волжские и запо­рожские казаки выдвинули из своей среды ряд видных атаманов, получивших известность благодаря службе в русской армии. Одним из них был М. Черкашенин. Его имя упоминалось в русских летописях и записях Разряд­ного приказа довольно часто. В 1559 г, М. Черкашенин со своей станицей разгромил крымцев в верховьях Се­верного Донца и прислал четырех пленных в Москву В 1570 г. он с атаманами и казаками охранял царского посла И. Новосильцева во время следования его в «дикое поле» от Рыльска до Азова. За службу казаки получили «государево жалованье: деньги, п сукна, и селитру, и сви­нец». В 1572 г. Черкашенин со своим отрядом, числен­ность которого не была точно известна московскому Раз­рядному приказу, принял участие в грандиозном сраже­нии с Крымской Ордой под Москвой. Когда крымские та­тары захватили в плен сына Михаила Черкашенина Да­нилу, атаман предпринял отчаянный шаг для его спасе­ния. Собрав донских казаков, он разгромил посад Тапракалов в Азове и взял в плен 20 «лучших людей», в их чис­ле шурина турецкого султана Сеида, и много других вои­нов. Вслед за тем атаман дал знать турецкому паше, что отдаст всех пленных в обмен на своего сына. Крымский хан велел казнить Данилу. Султан, узнав об этом, сде­лал выговор своему вассалу: «Нынече деи ты меж казаков и Азова великую кровь учинил». Нападения донцов на турецкую крепость в самом деле участились.
Одновременно усилился натиск запорожских казаков на турецкую крепость Ислам-Кирмень, заграждавшую выход по Днепру в Черное море. В 1575 г. в Крыму ста­ло известно о том, что запорожцы готовятся напасть па Ислам-Кирмень и что с ними придут па Днепр 4 тыс. «московских казаков». Готовясь к совместным действиям против Крыма, Иван IV в 1576 г. приказал послать в За­порожье денежную казну («казакам всем по три рубли денег на человека, а иным по четыре рубли добрым каза­кам да по зипуну»), хлебное жалованье («по три четвер­ти запасу на человека»), порох и другие припасы. Цар­ский посланник заверил гетмана запорожцев, что па по­мощь к нему прибудут «государевых казаков шесть ты­сяч». И в самом деле, весною 1576 г. на Днепре появи­лись большие отряды вольных донских и московских слу­жилых казаков. Совместные действия запорожцев и при­бывших к ним на помощь отрядов завершились внуши­тельной победой: крепость Ислам-Кирмень была взята и разрушена.
Сокрушение Казанского и Астраханского ханств в По­волжье и появление русских отрядов в Приазовье и на подступах к Крыму создали благоприятную ситуацию для вольного русского населения в глубинах «дикого поля». Успехи русского оружия ускорили формирование воль­ных казачьих общин в бассейне Дона, Волги и Яика. Сов­местные боевые действия упрочили братство русских ка­заков с запорожцами и «черкасами» — украинскими ка­заками.
Важным рубежом в истории вольного казачества стало «великое разорение» 70—80-х гг. XVI в. Стихийные бед­ствия, чума, податной гнет, тяготы военного времени при­вели к тому, что города и деревни обезлюдели. Спасая жизнь, многие крестьяне, посадские люди, холопы бежали на южные окраины государства и в «дикое поле». Мно­жившиеся на почве разорения социальные конфликты и появление на окраинах массы беглых людей привели к то­му, что «воровские» и разбойные выступления казаков участились.
В мае 1572 г. отряд в 150 казаков напал на англий­ский корабль, который возвращался из путешествия в Персию и стоял на якоре близ устья Волги. Англичане, по их словам, убили и ранили почти треть напавших на них людей, но отбить их яростный натиск так и не смог­ли. Капитан и команда сдали корабль с грузом и были отпущены в Астрахань. Царские воеводы догнали и раз­громили отряд «воровских» казаков. Многие из тех, кто участвовал в нападении на англичан, поплатились жизнью.
В 1579 г. русские дипломаты заявили крымскому ха­ну, что по царскому указу «не велено никого на Дон пропущать, и с Дону казака никакова пущать не велено. А кого изымут на украйне и тех казнят смертью». Это заявление было полуправдой. На самом деле царское пра­вительство проводило в отношении казаков двойственную политику. Остро нуждаясь в воинских контингентах, оно по-прежнему привлекало их на государеву службу, снаб­жало порохом и свинцом. В обстановке военных пораже­ний крепостническое государство волей-неволей делало существенные уступки казачьим окраинам, разрешая, на­пример, «новым» казакам — вчерашним беглым людям — служить в полках наравне со «старыми» казаками. За два десятилетия до Крестьянской войны правительство еще могло рассчитывать на лояльность казаков. Известно, например, что в 1589 г. на Волге действовало два «во­ровских» отряда. В одном было 100 «черкас», в другом — 150 «черкас» и казаков. В то же самое время царские воеводы наняли для участия в походе до 1000 волжских и до 500 яицких казаков.
Жалуя казаков за службу, власти одновременно жестоко подавляли любые проявления недовольства, отправ­ляя на виселицу и в тюрьму «воровских» казаков. Цар­ские войска появились во многих пунктах Нижнего По­волжья. Как писал в 1579 г. англичанин X. Барро, «па острове, называемом Царицыным, русский царь держит в летнее время отряд из 50 стрельцов для охраны дороги, называемый татарским словом «караул». Между этим мес­том и Астраханью есть еще 5 караулов, или сторожевых отрядов».
С тех пор, как Ливонская война стала приобретать не­благоприятный для России оборот, правительство отказа­лось от активной восточной политики. Отряды русских ратных людей перестали появляться под Азовом и у Пе­рекопа. На судьбы вольного казачества это оказало двоя­кое влияние. Власти не пытались более подчинить себе дальние казачьи окраины. На Дону, на Яике и в прочих отдаленных местах беглый люд пользовался полной безопасностью, находясь вне досягаемости царской админи­страции. Но одновременно казаки оказались лицом к ли­цу с усилившимся натиском со стороны ногайцев, крымцев и азовцев. Татары громили казачьи станицы, плен­ных продавали в рабство. Однако русское население уже пустило в «диком поле» глубокие корни, ему удалось вы­стоять и на этот раз.
Казачье население стало более многочисленным, и на вольных окраинах возникли первые небольшие городки В конце 60-х гг. XVI в. московский дворянин Семен Мальцев видел на Нижней Волге два казачьих город­ка. В документах середины 80-х гг. появились первые точные упоминания о казачьих городках па Дону. Сра­зу же вслед за тем казаки основали свой первый укреп­ленный городок на Яике. Ногайский князь Урус пожало­вался тогда царю, что «в ту пору, пришед на Яик, каза­ков с 6 сот и с 7 сот, поставили город большой и с того города нам много лиха починили». В начале 90-х гг. в русских дипломатических документах упоминались уже четыре казачьих городка в Донской земле: близ Азова, «на Паныче, да в Черкаской и в Раздорех».
Вольные казаки ранее всего освоили земли в Нижнем Поволжье. Но с тех пор, как здесь появились в большом числе царские караулы, многим пришлось перебираться на новые зимовья. Один искали прибежища на Дону, дру­гие — на Яике и Тереке. Не Волге, а Дону суждено было стать главным центром кристаллизации вольного каза­чества.
В конце 70-х гг. в ходе Ливонской войны наступил перелом. Польский король Стефан Баторий собрал для наступления на Полоцк более чем 40-тысячную армию. Одновременно 10-тысячный шведский корпус напал на Нарву. Находившаяся в Пскове армия (до 30—40 тыс. чел.) оказалась между двух огней. В псковской армии числи­лось до 3 тыс. стрельцов и казаков. Большой отряд дон­ских казаков находился непосредственно в районе Полоц­ка. Ввиду того, что главные силы русской армии не смог­ли оказать осажденной крепости эффективной помощи, донцы, перед лицом многочисленной рати Батория, «без отпуска» (без разрешения) воевод снялись с позиций и ушли на Дон. Полоцк вскоре же был взят поляками.
Летом 1581 г. Россия оказалась на пороге военной катастрофы. Ее армии с трудом отражали наседавших со всех сторон врагов. Командование вновь призвало каза­ков с Дона и Поволжья, 500 донских казаков обороняли Псков. Еще до начала псковского «сидения» русские полки предприняли вторжение в Литву, стремясь задер­жать движение главных сил Батория к Пскову. В походе приняли участие вольные волжские казаки во главе с Ер­маком.
Атаман Ермак подвизался на западном театре воен­ных действий. Иван Кольцо и другие будущие его спод­вижники в то же самое время сражались с ногайцами на южных границах государства.
Категория: Сибирская экспедиция Ермака | Добавил: anisim (13.11.2010)
Просмотров: 2918 | Рейтинг: 5.0/9 |
Всего комментариев: 0

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
<Сайт управляется системой uCoz/>