РОЛЬ СТРОГАНОВЫХ В ОРГАНИЗАЦИИ ЭКСПЕДИЦИИ
Как на дрожжах поднялся и разбогател
при Грозном торговый дом Аники Строганова. Торговые конторы Аники действовали
в разных концах России. Несколько тысяч людей трудились на его промыслах и перевозили
его товары туда, где их можно было сбыть с наибольшей выгодой. Флотилии его
судов плавали по рекам и морям. Аника скупал в разных
уездах хлеб для казны, в Архангельске перекупал заморские товары, из Сибири вез
меха. Но главный доход ему приносила соль.
Много лет главным центром соляной
промышленности Строгановых оставалась Соль Вычегодская. Со временем им стало
тесно в родном городе. Аника первым оценил соляные богатства Пермского края и
потянулся к ним. Будучи в Москве, оп испросил у Ивана IV разрешение искать
рассол, «варницы ставити и соль варити», а также ставить дворы и расчищать
пашню на пустых местах по р. Каме. Взамен Строгановы брали на себя обязательство
оборонять камские места «от нагайских людей и от иных орд», для чего им
надлежало выстроить на Каме городок и снабдить его пушками. Чтобы возместить
Строгановым расходы, казна предоставила им неслыханную льготу на 20 лет.
С молодых лет Аника привык вести
счет каждой копейке. Что же побудило его взять на себя тысячные расходы,
связанные с сооружением крепости и обороной края от соседних орд? Строганов трезво рассчитал, что будущие выгоды
перекроют все расходы. Первую грамоту на камские «изобильные места» он получил
в апреле 1558 г.,
т. е. через несколько месяцев после того, как сибирский хан Едигер окончательно
признал себя царским данщиком. Еще раньше вассалом России стала Большая
Ногайская Орда. Никто не грозил более войной камским местам, и Строгановым не
пришлось тратить деньги на войну «с иными ордами». Тем не менее они, выполняя
взятое обязательство, основали на Каме городок Канкор, а позже — Кергедан
(Орел).
Иван IV не думал отдавать Камский
край в собственность солепромышленникам. Напротив, в своей ячалован-ной
грамоте он подчеркивал, что этот край - «наша (царская) вотчина». Но Строгановы сделали все,
чтобы фактически превратить камские места в свои владения.
Учреждая опричнину, царь взял под
свой контроль главнейшие центры соляной промышленности. В руках опричников
соляная торговля стала важнейшим источником средств для опричной казны. В 1566 г. Иван IV зачислил в
опричнину Анику Строганова со всеми его прикамскими соляными промыслами. Служба
принесла Строгановым множество новых привилегий и льгот. В 1568 г. они получили из
опричнины жалованную грамоту на еще не освоенные территории по р. Чусовой. В 1572 г. Строгановы в
качестве опричных слуг царя получили разрешение нанять на службу тысячу
казаков с пищалями.
Располагая столь крупными
вооруженными силами, пермские солепромышленники решили взяться за покорение
Сибирского ханства. Опричным любимцам удалось убедить государя в том, что их
планы вполне осуществимы. Строгановы были настолько уверены в успехе, что
испросили у царя льготную грамоту на еще не присоединенные земли. В 1574 г. Иван IV удовлетворил
просьбу Строгановых и разрешил им построить крепости в Зауралье — на Тоболе,
Иртыше и Оби
Дореволюционная историография
допускала большие преувеличения, коль скоро речь заходила о роли Строгановых в
освоении Приуралья. В действительности предприимчивые солепромышленники были
обязаны успехами всецело той ситуации, которая сложилась на восточной окраине
страны после занятия русскими войсками Казани и Астрахани. Строгановы ловко
использовали плоды Казанской войны, в которой не участвовали. Но они обнаружили
неспособность справиться с трудностями, когда обстановка приобрела неблагоприятный
оборот, и в войне с Сибирским ханством им пришлось полагаться лишь на свои
силы.
Предметом спора менаду Кучумом и
пермскими солепромышленниками была область под названием Тахчеи. Историки
высказывали разные мнения по поводу того, где находилась эта местность. И. И.
Полосин писал, что Тахчеи — это «зауральская область, входившая в состав
Сибирского ханства; упоминается в грамоте 1574 г., позже упоминаний не
встречается». С. В. Бахрушин отверг попытку отождествить Тахчеи с Тахтанской
волостью Туринского уезда: «Вопрос о Тахчеях до сих пор остается
невыясненным... Во всяком случае это не парод, а страна, которая, судя по
контексту, лежала в верховьях Тобола, так как в грамоте 1574 г. упоминание о Тахчеях
всякий раз предшествует упоминанию о Тоболе». С. В. Бахрушин высказал
осторожную гипотезу насчет того, что Тахчеей «называлась область по Туре, за
которой впоследствии установилось название „Епанчин юрт", название новое
и возникшее только после похода Ермака». Ф. Эпштейн — издатель «Записок» Г.
Штадена, сослуживца Строгановых по опричнине, считал, что под Тахчеями, или
Тахчеей, следует разуметь страну остяков, так как словом «тахе» самоеды
называли именно остяков. «Тахчеи—совсем пусты,—писал Г. Штаден,— в этой стране
нет совсем никакого народа». На основании приведенных слов Ф. Эпштейн
предположил, что Г. Штаден усвоил понятие «Тахчеи» в пустынной Лапландии.
Упоминание Г. Штадена об этой «стране» не отличалось определенностью,
поскольку он располагал ее
между Мангазеей и
Ногайской Ордой.
Более точные и подробные сведения о
местонахождении Тахчеи дает царская грамота Строгановым, содержавшая выписку из
строгановской челобитной. «Тахчеи и Тобол река с реками и озерами,— отметили
Строгановы,— лежат в государеве отчине за Югорским камнем, в Сибирской украине
меж Сибири и Нагаи».
Прояснить вопрос помогает карта
расселения племен в Южном Приуралье в XVII в. На юго-западной окраине Сибири,
близ границ с ногайцами, среди других племен обитали племена, пришедшие с
запада из Приуралья и принадлежавшие к башкирскому этническому массиву.
В местах их обитания скорее всего и
следует искать область Тахчеи.
Из строгановской грамоты следует,
что население Тахчеи некогда находилось в зависимости от Ногайской Орды: «Прежде
сего Тахчеевы нам (в Москву)
дани и в Казань ясаков
не давали, а давали де ясак в Ногаи».
В разгар опричнины в 1570 г. Строгановы с
согласия царя приняли меры к тому, чтобы укрепить южные границы своих
владений, подвергавшиеся нападениям соседних ногайцев. «Для приходу сибирских
и нагайских людей» и «для утеснения» чусовских и других остяков и вогуличей,
Яков Строганов построил над Сылвою укрепленный острожек. В нижнем течении
Чусовой обитали вогуличи (манси), в верхнем — башкирское население (терсяки).
Последние населяли также и волость на р. Исеть в Зауралье, на самой границе с
Ногайской Ордой.
Воспользовавшись тем, что Ногайская
Орда стала вассалом Русского государства, Строгановы проникли в Зауралье и
основали свою слободку в слабозаселенных местах на Тахчее. Путь из Соли
Вычегодской в зауральскую слободку приобрел в глазах Строгановых столь важное
значение, что они просили царя освободить от подсудности пермских наместников
всех их людей и крестьян, которые поедут «от Вычегодцкие Соли мимо Пермь на Тахчеи
в слободу или из (Тахчеи)
слободы к
Вычегодской Соли».
Строгановы рассчитывали на то, что
слобода на Тахчеях станет их главным форпостом в Зауралье, опираясь на который
они смогут продвинуться на Тобол и завладеть Сибирью. Но их расчеты не оправдались.
Удержаться в Зауралье им не удалось. В период восстания черемисов в Поволжье
в 1572 г.
отряды восставших появились на Каме. К ним пристали местные остяки и башкиры.
Повстанцы дошли до строгановских городов Канкора и Кер-гедана.
Кучум использовал момент для посылки
своих войск на русскую границу. Этот эпизод нашел отражение в царской грамоте
на имя Строгановых. «Как нам была черемиса изменила,— писали от имени царя
московские дьяки,— посылал Сибирской (хан) через Тахчеи и перевел Тахчеи к себе».
Татары не только уничтожили
строгановскую слободку в Зауралье, но и подчинили своей власти окрестное
население.
Оно не сразу смирилось с властью
Кучума. По словам Строгановых, остяки из Тахчеи запросили у них помощи, чтобы
«сибирскому б (хану)
дани и ясаков не
давати и от сибирского б ся им боронити за одно». Обращение остяков подало
Строгановым надежду на возможность привлечь для борьбы с Кучумом подвластные
ему племена. Планы пермских солепромышленников получили полное одобрение
царской администрации. В очередной грамоте Строгановым московские дьяки
писали: «А на Сибирского (хана)
Якову и Григорию
(Строгановым), збирая охочих людей, и остяков, и вогуличь, и югричь и самоедь,
с своими наемными казаки и с нарядом своим посылати воевати, и в полон си-бирцов
имати...»
Военные силы пермских
солепромышленников далеко превосходили дружину Ермака, и тем не менее они не
осмелились осуществить свои планы и двинуться на выручку Тахчеям в зауральский
поход. Причиной было как ухудшение их дел, так и ослабление внешнеполитических
позиций Русского государства в ходе Ливонской войны.
Для проникновения в Сибирь
Строгановы использовали не только Южный Урал, но и Северное Зауралье. По
преданию, основатель торгового дома Аника Строганов не раз посылал своих людей
на Обь за пушниной Печорским путем. Его приказчики вели меновую торговлю с
сибирскими хаитами и самоедами. В обмен на малоценные товары (колокольчики,
бусы) они получали в большом числе собольи меха.
К XVI в. русские поморы прочно
освоили пути по Студеному морю в устье Оби. Начиная с середины века на этих
путях появились английские мореплаватели.
После открытия Америки и освоения
испанскими и португальскими мореплавателями океанских путей в Индию и Китай
англичане предприняли энергичные поиски северо-западных и северо-восточных
путей в Индию. В Лондоне было основано Общество купцов, искателей стран и
земель, которое выслало на восток эскадру из трех кораблей во главе с адмиралом
Уиллоби и капитаном Ченслером. Буря разъединила корабли эскадры. Адмирал Уиллоби
с экипажами двух кораблей погиб во время зимовки в Мурманском море. Капитан
Ченслер вошел в Белое море и достиг устья Северной Двины.
Плавание Ченслера пололшло начало
русско-английской торговле на Белом море. Английская компания оценила выгоды
русского рынка и вложила крупные средства в торговлю с Московией. Вслед за
английскими кораблями русские пристани на Белом море стали посещать торговые
суда из Голландии и других западноевропейских стран. Иноземных купцов поражала
дешевизна мехов в России. В 1560
г. правление Московской компании английских купцов
называло в числе главных предметов вывоза из России сало, воск и меха. Спрос на
последние привел к их резкому вздорожанию на русском рынке. В 1565 г. агенты компании
получили предписание временно воздержаться от закупок мехов в России ввиду их высокой
цены. Но даже дороговизна не мешала западноевропейским купцам сбывать русские
меха и драгоценную сибирскую пушнину на своих рынках. В 80-х гг. XVI в. один английский поэт, воспевший
путешествии своих соотечественников к берегам Сибири, посвятил несколько строк
самоедам па Оби и Вайгаче, которые «привлекают всех богатством соболей».
Уже в начале 70-х гг. XVI в. царская
казна нередко прибегала к услугам Строгановых, когда ей требовалось закупить
собольи меха лучшего качества. Будучи в
Александровской
слободе, Иван IV в
1573 г. обратился с грамотой к Якову
Строганову, веля ему купить на государевы нужды 40 соболей по средней цене, да
еще «дорогих соболей» по любой цене, сколько удастся найти. Строганов вскоре
же известил царя, что в
Москве ему не
удалось купить требуемых соболей. Царские соболя были привезены строгановскими
приказчиками на соляных судах из приуральской вотчины.
Открытие торговых сношений между
Россией и Западной Европой по Белому морю и резкое повышение спроса на
пушнину, как отметил С. В. Бахрушин, усилило движение русских промышленников па
Восток. Поморские промышленники бесстрашно шли за соболем в «неведущие земли»,
осваивая непочатые природные богатства Сибири.
Обосновавшись на русском рынке,
английская торговая компания не отказалась от дальнейших поисков северо-восточного
морского пути в Китай. Спутник Ченслера С. Берро в 1556 г. отплыл из Англии на
небольшом судне «Сечрифт». Его экспедиция подошла вплотную к берегам Новой
Земли, откуда направилась к о. Вайгач, столкнулась со сплошными льдами в Карском море и, повернув назад, ушла
на зимовку в устье Двины.
На пути к о. Вайгач С. Берро
встретил флотилию русских поморов из двух больших и двух малых парусников.
Поморы промышляли охотой на моржей и белых медведей. С. Берро пригласил к себе
на корабль кормчего по прозвищу Лошак. Кормчий поведал ему, что неподалеку в
море расположена «Новая Зембла» (Новая Земля), на которой находится «самая высокая
гора в мире». Он сообщил английскому капитану также подробные сведения о пути
в устье Оби.
В течение недели русские и
апглийские суда шли параллельными курсами. Лошак вторично посетил С. Берро и
пообещал ему провести их корабль в устье Оби, «если бог пошлет ветер и хорошую
погоду». Ввиду малого улова моря?ей у Вайгача помор сам собирался плыть на промыслы
в Обскую губу. Однако из-за сильной бури англичане вскоре потеряли из вида
русские суда. Столкнувшись с большими скоплениями льдов, С. Берро отказался
от дальнейшего плавания.
|