Страленберг приводит много сведений о пушных зверях Сибири, промысел которых составлял основное занятие населяющих страну народов (разделы словаря «Белка», «Бобер», «Лисицы» и др.), о рудниках, городах, сельском хозяйстве, путях сообщения, караванах.
«Рудники. В русском государстве есть в Сибири и в провинции Даурии серебряный рудник у города Аргуни у реки Серебрянки, который дает довольно добычи, причем находят большое количество свинца, но из-за отсутствия людей и повозок и также далекого и длинного пути там же остается без употребления; и отсюда недалеко к западу, у реки Аги в достаточном количестве находят медную и железную руду, которую так же из-за нехватки людей не могут использовать. Там бергамт с мастерами — греками, саксонцами, шведами и русскими».
«Удобрение полей. Об этом сибирский земледелец особенно не знает, не говоря уже о том, что почва у рек Тобола, Исети и других (где находится истинная житница Сибири и откуда вся мука и зерно доставляются в Тобольск и другие места) черная и жирная, да и там так много земли, что поля можно менять 3—4 раза. В 1714 году купил я себе в городе Тобольске лошадь, чтобы зимой возить на ней дрова. Я арендовал в восьми верстах от города из-за фуража кусок луга, который я сам должен был косить, за что я платил на наши деньги шесть грошей. Завершив косьбу, я получил за свои шесть грошей и труд пять стогов сена, каждый по 20—25 возов на двух лошадях. Этот луг остался бы нескошенным, если бы я его не арендовал, из-за чего такие луга весной поджигаются и палятся, иначе они совсем зарастут».
Много подробностей экономического характера Страленберг приводит и в своих описаниях отдельных сибирских городов:
«Катериненбург. Совсем новый, в 1721 году заложенный город в Сибирской губернии, а именно в Угорской провинции, на реке Исети, между Уральскими горами, получивший свое название в честь умершей царицы Екатерины. Это место находится в 550 верстах от города Тобольска, от города Кунгура в 300 верстах и от города Верхотурья тоже в 300 верстах. Крепость имеет четырехугольную форму, шесть полных и четыре половинных бастионов; река Исеть протекает через город, на ней большая плотина и у последней заложены - следующие заводы и фабрики: 1) две высокие мачтовые печи; 2) четыре молота для ковки прутового железа; 3) три молота для ковки-железных плит; 4) две фабрики по изготовлению жести в каменных зданиях, где лудят жесть; 5) фабрика сырой стали, при ней два малых молота и восемь горнов; 6) фабрика по изготовлению стали, в которой два молота; 7) фабрика по изготовлению проволоки с 12 захватами, двумя волочильными станками и двумя малыми молотами; 8) две машины, изготовляющие железные обручи для бочек; 9) машина, которая режет прутовое железо на большие куски проволоки и гвозди; 10) большой молот для изготовления якорей; 11) две машины для изготовления клинков шпаг; 12) машины для просверливания и попарной обработки пушек; 13) три штихофена и два крумофена для выплавки меди и обжигательная печь; 14) лесопильня с тремя рамами. Все это приводится в движение рекой и водой через 42 колеса. Мастера на этих заводах в большинстве немцы, имеют свои собственные дома, которые построены совершенно одинаковыми, и кроме русской они имеют свою собственную церковь и немецкого священника, который обучает детей чтению, счету и языку».
«Якутск (Jakuhtskoi). Главный город в провинции того же названия, расположенный у реки Лены в 100 немецких милях от Ледовитого моря, где находится обер-комендант и имеет под своей командой всю страну Камчатку. Почва в этих местах, хотя и расположенных далеко к северу и к Ледовитому морю, пригодна к росту злаковых, чего нет в других местах, расположенных к востоку; но жители этим особенно не пользуются из-за соболей, лисиц и другой охоты, оставляя старопашенную елань (Starri paschni Jalahn), т. е. поле старой или ранее используемой пахоты, необработанной. Здесь еще и та причина, что у рек Витима и Киинги растет хороший хлеб, который доставляется по реке, текущей отсюда вниз к морю. И хотя сеют мало, растут различные злаки, но не высоко в солому, а лишь примерно на поллоктя. Как только посевы вышли из земли, они сразу уходят в колос и поспевают в шесть недель, поскольку солнце над этим горизонтом почти или совсем не заходит, и почва имеет днем и ночью тепло. И очень странно, что в это время здесь нет дождей, а почва, которая здесь жирная и черная, не оттаивает глубже чем на один или полтора локтя, так что корни снизу имеют влагу и сырость, а сверху резкую жару, так что зерно скоро поспевает. Что расположенные западнее страны не имеют таких преимуществ, бесспорно зависит от острова Новая Земля, расположенного как раз напротив со своими ледяными горами. В этих местах и у Якутска имеется хорошая порода коней, довольно рослых и привыкших к тому, что пасутся всю зиму, сами отгребают снег, а также питаются лежащей под снегом травой, а также почками берез и осин, причем они тогда глаже, толще и жирнее, чем летом, кроме того, что волосы у них тогда длиннее. Недалеко от города Якутска, на запад, есть река Вилюй (Wilgui), у истока которой есть огнедышащая гора, которая одновременно выбрасывает пепел, который считают flores Salis ar-moniaci, о чем под титулом «Горы» уже шла речь, но место и расположение этой горы в спешке были названы неправильно».
Страленберг, часто разъезжая по Сибири, особенно интересовался путями сообщения и средствами передвижения, используя не только рассказы и письменные сообщения многих путешественников, но и расспрашивая местных жителей. Так, например, Страленберг сообщает о беседе с 80-летним хозяином квартиры в Тобольске, который долго прожил в Туруханске. Этот старожил рассказал, «что во время пребывания в Туруханске однажды случилось, что русский холоп сбежал от своего господина и, чтобы его господин не мог его преследовать, пешком отправился в северном направлении по перешейку и прибыл на Новую Землю, откуда он обошел Малую Тасовскую и у ее северной стороны у пролива Вайгача, где лед был еще крепок, вышел к устью реки Оби. Этот старик одновременно мне рассказал, что люди в городе Туруханске обнаружили различные вещи с немецких кораблей, погибших в море или в губе Тасовской, как ружья, шпаги, алебарды».
Попавшие таким образом в распоряжение Страленберга сведения о сибирских путях сообщения он обобщает в двух статьях: «Путешествия по воде и суше из России в Сибирь» и «Караваны»:
«Путешествие по воде и суше из России в Сибирь. Обычные сухопутные дороги из города Москвы в Сибирь указаны на моей карте, они также описаны другими авторами, Исбрандом Идесом и в «Преобразованной России» на стр. 72. Но можно избрать и другую: на Казань, оттуда в г. Уфу и отсюда через татарские башкиры в Сибирь, но не всегда без хорошей свиты здесь безопасно путешествовать. Летом товары могут, быть доставлены водой из Вологды, мимо города Усть-Юга (Ust-juga) в реку Вычегду (Witziogda) и по ней вверх до ее истоков, из которых вытекает ручей по названию Кельтма (Kaelt-ma), по которому суда прибывают в Каму, мимо Соликамска и так далее в реку Чусовую до Сибири. Но описание дороги, идущей от Соликамска водой на север в Сибирь, я не нашел ни у одного писателя, почему я и хочу дать об этом несколько известий. Из Соликамска водой следуют в реку Каму и по ней вверх до устья реки Колвы, по ней следуют до соединения с рекой Вишерой (Witschiora), поднимаются по ней вверх на 50 миль, оставляют ее слева и входят в Вольфиан (Wolfian), пока не доходят до гор, где находится маленький промежуток земли шириной примерно в 4 мили, называемый Кольским волоком. Через него по суше идут до речушки Колл, по которой опять водой следуют до Вазы, из нее в Лосьву (Loswa), далее в Тавду, мимо города Пелыма и так до города Тобольска; но если по этому пути хотят идти севернее в Сибирь, к примеру до города Березова, переходят из Вазы навстречу Косьве до конца, где между истоком реки Усы и нею есть промежуток земли, называемый Шем-волоком (Schem-Wolock) шириной в две мили. По реке Усе попадают в Елец, у его конца снова есть волок или промежуток земли, по которому следуют по суше. И если отсюда снова по.воде следовать в реку Salazkia, прибывают в г. Березов. А из Архангельска в Соликамск идут по реке Двине в реку Вимм (Wimm) и Ними (Nimm) через волок по названию Буконин, шириной только в 7 верст, после чего попадают в ручей Малок и по нему следуют в Колву до города Чердынь (Tzordian) и Соликамск. Но если хотят следовать из Архангельска вдоль берега на восток до устья реки Печоры, оттуда можно малыми судами подняться вверх по этой реке и попадешь в сибирские северные земли; а из Печоры попадают в р. Усу, у начала которой вытекают два ручья. Елец и Черная, через которые попадают в горы, и из них в реку Собь, которая впадает в большую Обь. А через Елец идут до г. Березова, как было указано выше. Я намеревался под этим титулом указать все главные дороги в Сибирь, через нее и из нее в пограничные области, но так как это займет много места, оставляю до следующего случая. Но поскольку речь зашла о дорогах в Сибири, я должен здесь указать, какой странный путеводитель я имел в 1722 году в Сибири, когда я, после заключения мира, предпринял свое возвращение из гор. Красноярска в Тобольск. Я уже выше упомянул, что в этом путешествии мой проводник сбежал. Когда я на реке Чулыме прибыл в маленькую крепость Уртамский острог (Urtamische Ostrock), где находился русский казачий караул, пожаловался я о случившемся и что не знаю, как мне дальше следовать; правда, у меня на моих плотах пять татар-гребцов, но я обеспокоен, как бы и они не удрали, и я буду брошен на своем пути. На что мне один из казаков ответил, что это ничего не значит, я уж как-нибудь проследую дальше, раз я уже получил гребцов, они уже сами найдут себе смену, но он даст мне такой совет — послать одного из гребцов в маленькой лодке вперед к следующей сменной хижине (Ablosungs-Hutte) или юрте я вместе с ним послать маленькую веревку толщиной примерно в палец, в которой завязаны три узла, и пусть он скажет, что за ним следует господин с распоряжением о смене (Ablosungs-Ordre). Я так и сделал, и с .божьей помощью отправился на своих плотах с оставшимися четырьмя гребцами. Как только я прибывал к хижине, стояли уже наготове четыре парня у берега, и я только спрашивал, прибыла ли моя веревка и отправлена ли она дальше. Тогда они отвечали «да»; благодаря этой веревке я везде счастливо проследовал. Здесь мне вспоминается, что я прочел о северном пути по воде, предпринятом на Новую Землю, правда, я не помню, в каком месте, но я все же в этом уверен. Однажды мореплаватель на берегу земли Борондай, находящейся между Печорой и Новой Землей, бросил якорь, и когда он опросил живущих там самоедов о всех обстоятельствах этих мест, один из них сказал ему, что придется следовать по дурным местам, пока он не доберется до Вайгача.. Но если он хочет успеть быстро, то он может получить веревку с тремя узлами, и пусть он развяжет у первого места первый узел, и тогда он получит сильный ветер. И когда он прибудет к другому месту, то пусть он развяжет второй узел, и тогда он получит сильный ветер; но он не советует развязать третий узел, так как тогда возникнет пребольшой шторм, от которого он может претерпеть крушение. Мореплаватель выменял веревку с тремя узлами и последовал совету относительно первых двух из них, через что он счастливо объехал два выступа, но он был такой чудной, что хотел попробовать и третий, от какой попытки он чуть не погиб, так как поднялся такой ужасный шторм, что он, не случись вблизи гавань, несомненно стал бы несчастным. Отсюда видно, что хотя дело с моей трехузловой веревкой другого рода, все же способ употребления таких узлов одинаков как у татар, так и у самоедов... Я его тогда не спросил о причине, и почему они так поступают, я был так доволен, что сообщенная мне выдумка была таким хорошим средством, при помощи которой я так быстро путешествовал».
|