Вот
каким образом ее приготовляют. Копают в земле колодцы до тех пор, пока не
дойдут до соляного камня, который в этих местах лежит в некоторой глубине от
поверхности земли, как и уголь в других странах. Как только колодец окончен, он
наполняется водою. Оставляют ее так на некоторое время, чтобы насыщалась она
достаточным количеством соли, после чего достают ее насосами и другими орудиями
и наполняют ею большие железные сковороды, в которых варят ее до тех пор, пока
она не получит достаточной густоты и таким образом вода выпреет, а соль
остается на дне.
Вот
еще другой способ разделения соляной воды от пресной, он столько достоин
любопытства, что о нем нельзя умолчать. Вода в окрестных реках смешивается с
соляною водою, которая вытекает из источников, имеющих свое начало в соляном
камне, мною упомянутом, или пробивается сквозь оный. Жители стараются отыскать
те места, где эти источники соединяются с рекою- явно или скрытно. Отыскав их,
делают сруб от пятнадцати до двадцати футов мерою в четвероугольнике и такой
вышины, чтобы достать до речного дна и чтобы некоторая часть его была бы выше
речной поверхности. Когда лед на реке сделается крепким, погружают сию махину в
воду, пониже того места, где находится источник соляной воды, и вколачивают
кругом сваи, чтобы быстрина или лед не сдвинули сруб. В продолжении зимы вынимают
воду, ил или песок, которые находятся в махине, и погружают ее час от часу
глубже до тех пор, пока дойдет она до самого дна реки и не останется более
сообщения между пресною и соляною водою. Тогда сруб наполняется последнею и
соль вываривается из нее объявленным мною образом».
Белл
приводит также любопытные данные о рудных и минеральных богатствах Урала. О
месторождении асбеста, например, он пишет: «В окрестностях Соликамска находят
камень асбест, из которого делается несгораемое полотно, которое, когда оно
загрязнится, бросают в огонь, где из него вся чернота выгорает, и оно само ничем
не повредится. Древние знали сей род полотна и употребляли его на разные
надобности.
Случаю
обязаны открытием этого чудесного камня. Вот как это сделалось. Некий охотник,
желая выстрелить в попавшегося ему зверька и не имея, чем припыжить заряд,
увидел в лесу большой камень, покрытый некоторым родом пуха, который походил
на сделанный из ветоши. Взяв его и окатав, он припыжил им свое ружье, но как он
удивился, когда увидел, выстрелив из ружья, что порох не произвел никакого
действия на пыж! Сей случай возбудил его любопытство так, что он, разводив
огонь, бросил туда асбест, но выйув его оттуда, нашел нередимым. Сие его так
страшило, что подумал он, дьявол вселился в сей камень. Возвратясь домой,
рассказал он случившееся с ним попу своего прихода, который и сам тому
удивился и захотел проделать этот опыт и повторял это столь часто, что тайна
вышла, наконец, наружу».
Белл
приводит также некоторые сведения о покорении Сибири, взятые, очевидно, из
общеизвестных источников, но содержащие некоторые небезынтересные подробности,
основанные, несомненно, на местных преданиях: «В начале прошедшего столетия
некоторый донский казак, называемый Ермак Тимофеевич, был принужден оставить
свою землю и, не ведая, чем себя прокормить, присоединил к себе нескольких
разбойников и начал грабительствовать по большим дорогам. В короткое время стал
он весьма славным и сильным, ибо грабил он только богатых и, по
необыкновенному великодушию людей его ремесла, наделял бедняков. Не умерщвлял
он и не ранил ни одного человека, разве защищая только самого себя. Сей
поступок приобрел ему такое прославление, что все праздношатающиеся не имущие
звания люди вступили к нему в сообщество, с охотою подчиняя себя власти столь
великодушного и неустрашимого начальника. Напоследок сделался он столь
страшным, что правители полуденных провинций послали несколько войск для его
поимки. Узнав об этом, оставил он ту страну и, овладев несколькими стругами,
находившимися на Волге, начал разбойничать на сей реке. Будучи снова тесним
поисками, пустился он в Каспийское море и удалился на Персидские пределы, где и
прожил несколько времени под именем купца. Персы, проведав, кто он таков,
принудили его удалиться. Возвратился он опять на Волгу, где поступал несколько
невоздержнее против прежнего. Часто скрывался он в лесах и в деревнях, и так
как у него не было недостатка в деньгах, то платил щедро за то, в чем была ему
нужда. Между тем, предвидя, что нельзя ему долговременно укрыться со столь
многочисленною шайкою, вознамерился он оставить Волгу и плыть по Каме, по которой
тогда еще мало ездили как россияне, так и прочие народы. Надеялся он промышлять
себе безопасные убежища во время зимы. И таким образом Ермак, предводитель
двухсот человек, поплыл по Каме, но лед остановил их на некотором расстоянии от
большого села, которое принадлежит ныне барону Строганову. Обыватели, убоясь их
пришествия и находясь не в состоянии им противиться, принуждены были пустить
их к себе и принять ласково. Ермак потребовал от них только съестных припасов
для препровождения зимы, платя за то наличными деньгами и обещая выехать от
них в начале весны. Вследствие этого ему разрешили препроводить зиму в этом
удаленном месте, но при наступлении лета Ермак, боясь, как бы о нем не узнало
правительство и размышляя о пути, куда ему отправиться, вознамерился
перебраться через Верхотурские горы и пробираться в восточную сторону в надежде
отыскать некую необитаемую страну или по крайней мере безопасное для себя
убежище.
Прибыв
на реку Туру и найдя ее пригодной для судоходства, построил он довольное число
лодок для своего войска, поплыл вниз по реке и после трехдневного плавания
увидел он многие деревни мусульманских татар, жители которых весьма удивились,
увидя прибытие сих иностранцев, о которых никогда не слыхивали. Ермак,
разведав о положении и правительстве той страны, продолжал свой путь до реки
Тобола, где он нашел населенные города и обработанные земли. Татарский хан, устрашась
его прибытия, собрал многочисленное войско из конных и пеших,- вооруженное
луками, стрелами, копьями и другими подобными оружиями. Землепроходец наш имел
с ними многие стычки, в которых побивал многое их число огнестрельным своим
оружием, какого татары еще не знали. Как же они испугались, увидев россиян с
таковым оружием, как и мексиканские жители при вступлении испанцев в Америку,
на которую во многом походит Сибирь.
Ермак,
видя, что число его неприятелей умножалось по мере того, как он приближался к
столице ханской, потеряв при этом многих из своих людей и большую часть из
своих припасов, и не имея никакого убежища, где бы мог провести зиму, которая в
сих местах бывает весьма долгой, решил возвратиться назад. И как только он
двинулся на запад по рекам Тоболу и Туре, то татары не давали ему ни малейшего
отдыха и непрестанно беспокоили его с берегов. Однако он с несколькими людьми
и с превеликою добычею спасся и возвратился опять в то село, в котором провел
прошедшую зиму. Жители оного, увидев его возвратившегося с богатыми мехами и
другими драгоценностями, приняли его очень ласково. Ермак наградил их щедро и
разделил свою добычу с теми, кто оказал ему такое гостеприимство в его
бедности.
Странник
наш стал тогда размышлять о неблагополучии своего состояния. Понял он, что
пребывание его не останется долго неизвестным, что безрассудно было для него
напасть снова на татар, не имея ни оружия, ни снарядов, и поэтому вознамерился
он подвергнуть себя милосердию его царского величества в надежде испросить
себе и своим соучастникам, предлагая государю завоеванные и отысканные им
богатые страны. Сообщил он свое предложение двору через посредство одного
приятеля, коим и не пренебрегли ввиду его важности. Одним словом, вскоре
привезли Ермака в Москву, снабженного охранным свидетельством, где он и
предложил все свое дело. Просил он прощения у его величества и требовал
некоторые части войск, обещаясь дать в них добрый отчет и приобрести славные
завоевания. Царь пожаловал ему прощение вины, подтвердил задуманное им
предприятие и распорядился снабдить его войсками. Оные дошли до Соликамска и
провели там зиму, заготовляя все нужное для похода, к которому должны были
приступить в следующую весну.
В
продолжении сего времени Ермак поступал столь же благоразумно, как и
неторопливо и явил знаки величия своего духа. Собрал он небольшое число
оставшихся своих товарищей и составил из него такую часть войска, на которую
мог надеяться во всяком случае.
Когда
пришла пора, то войско поднялось в поход, и когда вступило в Сибирь, то увидели
большие толпы вооруженных татар, готовившихся препятствовать им в пути, а
также увидели множество на реке лодок, наполненных вооруженными людьми. Татарский
хан сам находился на одной из них. Дело между ними продолжалось недолго и
окончилось соответственно ожиданиям россиян. Не могу я оставить в молчании
некоторые подробности последнего сражения. Во время преследования российскими
войсками татар на реке Иртыше Ермак увидел судно, на котором сражался хан,
приблизился к нему со своим отборным войском, чтобы с ними сцепиться. Тогда
захотелось ему перескочить из своей лодки в другую, но при этом случае упал он
в воду и утонул, к великому сожалению своих последователей. Таким образом
погиб славный Ермак. Однако россияне одержали тогда полную победу, храбрый
татарский хан и сам лишился жизни в этой схватке. Сын его и прочие родственники
были отосланы в Москву, где царь принял их с честью и поступал с ними в соответствии
с их саном. Ханскому сыну пожаловал он знатное владение в России, потомки его
пользуются еще и ныне титлом сибирских царевичей; сей поступок несравненно благороднее
и великодушнее того, каковой испытали от своих победителей государь
мексиканский и перуанский».
|