В первый день плавания нам сопутствовала прекрасная
погода. Солнце ослепительно сверкало, вселяя в нас веру в успех похода.
Стремительно мчимся вдоль обрывающихся к воде лесистых холмов.
Навстречу плывут плоты. Это с кизирских берегов
сплавляется лес в реку Туба — правобережный приток Енисея. На одном из
плотов сбоку, на специально изготовленной транцевой доске, установлен подвесной
мотор. «Пускают его, когда плот к берегу начинает прижимать», — поясняет
Георгий.
Всматриваюсь в тайгу. В книге «Мы идем по Восточному
Саяну» Г. А. Федосеев упоминал о гибели лесов от лесных
вредителей — монашенки и непарного шелкопряда.
«Берега Кизира, — писал он, — в низовьях
покрыты погибшим лесом — гибником».
Сейчас, спустя три десятилетия, этого уже не скажешь:
Кизир лежит в покрытых густой тайгой берегах. Правда, иногда увидишь торчащие
гигантские сушины кедров, но они окружены морем живых деревьев.
В одном месте к нам пристроилась моторка, идущая к
лагерю экспедиции, который расположился в четырех километрах ниже первого
порога. Олег радостно приветствовал: «Гошка, идем вместе!»
Оказывается, владелец этой моторки доставляет продукты
для экспедиции. Узнав о цели нашего похода, изумленно свистит и тут же
решительно заявляет: «Не пройдете!»
Олег мрачнеет. Видно по всему, что мнением Гошки он не
пренебрегает. «Кто нас гонит, — вмешиваюсь я, — будем двигаться
осторожно. Опасные шиверы обтаскивать на бечеве, а если потребуется, в наиболее
трудных местах, и по берегу. Пройдем. Только спешить не нужно».
«Ну если уж так, — соглашается владелец второй
лодки, — пройдете. Туда пройдете. А вот спускаться будет значительно
труднее…»
Миновав правобережные притоки Шинду и Ничку, мы без
каких-либо препятствий через четыре с половиной часа подплыли к палаткам
раскинувшегося у самого берега лагеря экспедиции. Здесь и решили заночевать.
Несколько человек возились у бензинового движка,
который, едва мы вышли на берег, весело затарахтел. В палатках зажглись
электролампочки.
В огромной палатке — все население лагеря.
Посреди стоит железная печка, по краям — нары, заваленные спальными
мешками и всякой одеждой.
Нам предложили устраиваться: «Места хватит всем.
Располагайтесь!»
Олег уговаривает Гошку обменяться на время похода
лодками: «Твоя покрупнее, крепче, борта высокие. А ты пока и на моей продукты
повозишь».
«Ну что же, берите», — соглашается тот.
С утра погрузились в новую лодку. На ее транцевой доске
Олег закрепил свой мотор. Прощаемся и отплываем. Сегодня, двенадцатого мая, нам
необходимо преодолеть два нелегких участка: первый порог и Семеновскую шиверу.
Экспедиция Федосеева их не проходила, так как вышла от Черемшанки на Казыре,
т. е. выше этих препятствий.
Четыре километра до первого порога проскочили
мгновенно. Вскоре, миновав островок, увидели и сам порог.
Подошли к правому берегу, как раз к тому месту, где с
крутого бугорка падает вниз хорошо заметная, выстланная жердями тропа. Это
переволока. Здесь необходимо освобождать лодку от грузов, и тащить ее метров
триста в обход порога, ибо он непроходим.
Два часа, и мы снова на плаву.
Через семь километров — знаменитая Семеновская
шивера. Местное население называет ее «вторым порогом». Семеновская шивера
тянется километров на семь и состоит из пяти довольно крупных перекатов, в
полную воду почти непроходимых.
Первый перекат — «предбанник» — форсировали
ближе к правому берегу. Второй преодолели, подразгрузив моторку. Подвели ее к
линии бурунов, левым берегом перетащили тяжелые грузы, и, перегнав лодку через
опасный участок, снова загрузили.
Третий — знаменитая «баня». Его преодолевали с
особыми предосторожностями. Миновав обрыв на правом берегу, провели немного
лодку вдоль берега на бечеве, а затем, разгрузив ее, ушли ближе к левому
берегу. Пройдя посередине между камнями, снова перегнали лодку к правому берегу
для загрузки.
На четвертом перекате прижимались к левому берегу
реки, а пятый проходили в основном посередине.
Торопиться в Семеновской шивере ни в коем случае
нельзя, особенно когда она преодолевается впервые. Десятисильный мотор с трудом
боролся с потоком.
|