Улица Николая Чернышевского
В 3 часа утра 28
сентября 1883 года в Иркутск тайно прибыла жандармская повозка с «секретным
преступником № 5». Под этим номером скрывали Николая Гавриловича Чернышевского,
вилюйского узника; до этого два года он сидел в Петропавловской крепости и вот
уже 19 с лишним лет томился на сибирской каторге. В то время имя Н. Г.
Чернышевского становилось все более популярным среди передовой общественности и
революционно настроенной молодежи. Они требовали освободить узника «Полярной
тюрьмы» или хотя бы облегчить его участь. Имя Н. Г. Чернышевского стало
знаменем, зовущим к борьбе за новую Россию. Так, 6 декабря 1876 года на
демонстрации рабочих и студентов у Казанского собора в столице молодой
революционер Г. В. Плеханов говорил:
«Товарищи! Мы празднуем
сегодня день именин нашего великого учителя Чернышевского. Русскому народу
давно уже пора знать это дорогое имя, Чернышевский был писатель, который едва
ли не первым... упрекнул царя-освободителя в обмане. За эту святую истину
одного из величайших экономистов нашего времени сослали на каторгу». Чернышевский
стол широко известен и в странах Западной Европы. Там появились его
произведения, в газетах и журналах печатались статьи о жизни и творчестве
«великого страдальца». А роман «Что делать?» был переведен на многие
европейские языки.
К. Маркс, уже в возрасте
56 лет, специально изучил русский язык, чтобы в подлиннике читать выдающиеся
теоретические труды этого великого ученого и мыслителя. Вместе с Ф. Энгельсом
они встали на защиту Чернышевского и заклеймили позором беззаконие
русского самодержавия.
К кампании по
освобождению Н. Г. Чернышевского подключилась и легальная печать России.
Исполнительный комитет
«Народной воли» потребовал от нового правительства Александра III
освободить Чернышевского,
Опасаясь новых
террористических актов, царь вынужден был посчитаться с широким общественным
мнением и решил перевести Чернышевского из Вилюйска в европейскую часть России,
Но так, чтобы «принять всевозможные меры к недопущению огласки проезда
Чернышевского. Не допускать беспорядков или оваций сочувствия Чернышевскому»—
было повелено монархом в шифрованной телеграмме, которая полетела во все
жандармские инстанции.
Генерал-губернатор
Восточной Сибири 19 июля 1883 года предписывал своим жандармам:
«Весь путь Чернышевского
от Вилюйска до Якутска и далее до Иркутска должен быть совершен в полной
тайне... прошу распорядиться, чтобы водным путем от Якутска до ст. Жигаловой
Чернышевский следовал не на пароходе, а в особой приобретенной для него
лодке, которая должна избегать остановок в населенных пунктах и даже при перемене
лошадей останавливаться, по возможности, вне селений».
В Иркутске Чернышевского
держали в жандармском управлении. Только здесь ему объяснили, что его
переводят в Астрахань. Вот что писал об этом известный литератор и
революционный деятель Л. Ф, Пантелеев.
«В Иркутске было заранее
решено, что Чернышевский остановится в жандармском управлении на одни сутки,
частью для отдыха, частью, чтобы снабдить его всем необходимым для дальнейшей
дороги. Рано утром, так около трех часов, Келеру (жандармский полковник) дали
знать, что прибыл Чернышевский, С опущенной головой, облокотись на стол, Н. Г.
сидел так, что оказался спиной к Келеру, когда тот вошел в канцелярию. Одет он
был по-дорожному, в каком-то сером пиджаке, в пимах, шуба лежала на полу. На
вид ему казалось лет 60 (в действительности было 55 лет)...
— Здравствуйте, Николай
Гаврилович!
Чернышевский, приподняв
голову, слегка кивнул и принял прежнее положение.
— Поздравляю вас,
Николай Гаврилович, с монаршею милостью.
Слова эти произвели на
Чернышевского магическое действие...
— Вам назначен для
постоянного жительства один из городов Европейской России.
Радости Н. Г. не было
границ, по словам его, он теперь мог увидеть, свою жену и детей. Он заплакал...
— А могу я знать, какой
город назначен мне? — спросил Чернышевский.
— Я собственно не имею
права сказать, но на честное слово, что это останется между нами, сообщаю вам
— Астрахань...»
|