Не менее радикально
проводилась политика и в финансово-экономической сфере. Сначала в
казначейство, казенную палату, акцизное управление, Государственный и
коммерческие банки были назначены комиссары, а 18 января на основании декрета
СНК Комитет советских организаций объединил, а затем национализировал все
банки.
Упреждая возможное
сопротивление, эта акция была подкреплена вооруженной демонстрацией дежурной
роты, пулеметной и бомбометной команд. Для покрытия расходов на милицию,
устройства дешевых столовых неимущим, закупки продовольствия, помощи семьям
красногвардейцев, погибших в декабрьских боях, все владельцы торгово-промышленных
заведений, товарных складов были обложены единовременным «налогом на
буржуазию» в размере 3 миллиона рублей.
Для пополнения казны широко
практиковались обыски и конфискация имущества у зажиточных горожан.
16 января Главный дорожный комитет
Забайкальской железной дороги при содействии КСОВС и Центросибири упразднил
должности начальника дороги и его помощника и вступил в управление всей
дорогой. В торговых и промышленных предприятиях при профсоюзах и
фабрично-заводских комитетах создавались комиссии из рабочих для контроля над
производством и распределением, которые вмешивались не только в техническую
сторону дела, но и в финансы, найм и увольнение рабочих и служащих.
Были случаи и насильственного
отстранения от дел владельцев и администрации. Рабочий контроль был установлен
на всех кожевенных предприятиях города, в обозной мастерской, типографиях,
иркутских отделах компаний «Зингер» и «Сименс-Шуккерт». Назначенный комиссаром
печати и типографий Н. Насимович-Чужак объявил, что рассматривает свои
обязанности как временные, а в дальнейшем предполагает доверить рабочим полный
контроль не только за качеством работ и сроками их исполнения, но и за
характером выпускаемой литературы.
Вскоре за «антисоветскую
пропаганду» были закрыты газеты «Иркутская жизнь», «Новая Сибирь», «Свободный
край». Рабочий контроль оказался для большевиков весьма действенным средством
привлечения рабочих на свою сторону и втягивания их в социалистические
мероприятия.
Первоочередным действием
советской власти стало создание революционной судебно-правовой системы. 11
января КСОВС упразднил судебную палату, окружной суд и прокурорский надзор,
большая часть судебных чинов, отказавшихся сотрудничать с советской властью,
была уволена. Председатель судебной палаты Ераков сдал дела только после
угрозы «применения силы». Вместо прежних судебных установлений был учрежден
революционный трибунал, который возглавил П. Постышев, а в следственную
комиссию были избраны рабочие Муллер, Петровский, Зильберт.
Ревтрибунал рассматривал дела
о контрреволюционных выступлениях и агитации, противодействии советской
власти, саботаже, спекуляциях, бандитизме, самыми распространенными были дела,
связанные с жалобами граждан и учреждений на самочинные обыски с последующими
конфискациями имущества.
Первые приговоры были
сравнительно мягкими. Так, на одном из первых заседаний трибунала двух юнкеров
— Павловского и Сергеева, не сдавших оружие после декабрьских боев, хотя и
признали виновными, но, учитывая их юный возраст и чистосердечное раскаяние,
объявили им общественное порицание и освободили из-под стражи. В дальнейшем,
особенно с весны 1918 г.,
приговоры уже не были столь мягкими. По мере осложнения политического положения
советской власти ревтрибунал совместно с чрезвычайной комиссией по борьбе с
контрреволюцией и саботажем (председатель И. Постоловский) все чаще прибегают
к политике красного террора.
|