Криоскальпель сделал возможным почти невозможное:
удаление, вымораживание очагов злокачественных опухолей из печени. Изобретением
заинтересовались иностранные фирмы, в том числе американские. До сих пор создание
подобного хирургического инструмента им не удавалось.
Оставим, однако, эту достаточно специальную область,
толчок к развитию которой связан с находками в давно и прочно скованных морозом
грунтах.
Современная наука считает вечную мерзлоту и врагом и
союзником. В ее владениях — месторождения газа и нефти, алмазов, золота, угля,
меди, олова, минеральных удобрений. Она на значительном протяжении подстилает
Байкало-Амурскую магистраль и создаваемые возле нее
территориально-производственные комплексы. Низовья сибирских рек пересекают
вечномерзлые земли. А шельфы арктических морей? А северная тайга, богатая
древесиной?
Это значит, что на огромных пространствах советский
человек действует там, где, как теперь доказывает наука, Земля получила в
наследство от былых климатических эпох грунты, ни разу не оттаивавшие десятки,
а в некоторых местах — сотни тысяч лет. И если неумело тревожить их, твердь
превращается в жижу, исчезает растительный покров, из земли выталкиваются,
выпучиваются опоры фундаментов, проваливаются в образовавшиеся пустоты участки
дорог.
Наука помогает избегать большинства этих помех. Начало
же было скромным. Люди, работавшие в игарском подземелье, излечили городские улицы
от кривобокости, затем доказали, что мерзлота выдержит не только легкий
деревянный особняк, но и монументальный каменный Дворец культуры. Они первыми
обжились внутри мерзлоты, накапливая и обобщая наблюдения.
Игарчан поддержал богатый и нетерпеливый Норильск,
которому на вечной мерзлоте пришлось строить громадный индустриальный комплекс.
Там, на норильской параллели, придали исследованиям размах, поставили практические
эксперименты на широкую ногу — и вскоре получили всемирное признание.
Сегодня мерзлотоведы действуют в обоих полушариях. При
тщательно поставленных опытах на ледяном куполе Антарктиды советские ученые установили,
что в состоянии анабиоза микроорганизмы сохраняются по меньшей мере 12 тысяч
лет.
В холодных широтах созданы новые научно-исследовательские
мерзлотные станции. Среди них — станция в городе Чернышевском, возникшем возле
Вилюйской ГЭС. Станция в Нерюнгри, изучающая проблемы, связанные с развитием
Южно-Якутского территориально-производственного комплекса. Станция в Тынде,
столице БАМа.
Мерзлотоведы работают и за пределами классических
районов северного сфинкса. Так, одна из станций действует неподалеку от
Алма-Аты, Ее сфера — высокогорья Памира и Тянь-Шаня.
Центром же научно-исследовательских работ стал Якутск.
У окраины города, среди сосен — изваяние мамонта с
поднятым хоботом и грозными бивнями. Оно установлено перед зданием научного
штаба, занятого проблемами вечной мерзлоты, — Института мерзлотоведения
Сибирского отделения Академии наук СССР.
В его орбите — все крупные комплексы и северные
стройки Сибири. Амуро-Якутская магистраль, газопроводы, начинающиеся недалеко
от побережья Северного Ледовитого океана, плотины и водохранилища заполярных гидростанций,
портовые сооружения на трассе Севморпути…
Сотрудники института полагают, что приближается время
космического мерзлотоведения. Вечная мерзлота есть на Марсе и других планетах.
Исследование геокриологических процессов в космическом пространстве, по их мнению,
может иметь не только научный, но и практический интерес.
А старая шергинская «шахта» сохранена как исторический
памятник Якутска.
Превосходно справившись с главным поручением Академии
наук, Миддендорф… немедленно двинулся по новому, может быть, самому трудному
своему маршруту!
Большая его часть проходила в стороне от ледяных
пустынь. Из Якутска — на восток, из тундры — в тайгу. Миддендорф должен был
получить в Охотске небольшое судно, чтобы определить особенности климата
побережья Охотского моря. Но ему заранее сообщили, что подходящего вельбота в
городке нет.
«На нет и суда нет» — гойорит русская пословица. Кто
бы осудил путешественника, отказавшегося плыть без корабля? Но не таков был
Миддендорф. Он оставил Охотск в стороне и стал пробиваться к побережью
напрямик, почти без дорог, к заброшенному Удскому острогу. Там он надеялся с
помощью местных жителей смастерить весельную байдару.
Его отряд перевалил Становой хребет.
|