Сидорова травила печать, его подвергли унизительному обследованию по доносу, будто он принадлежит к секте скопцов, возбуждали против него уголовные дела.
Он всюду натыкался на непробиваемую стену недоверия. Предложил Географическому обществу денежную премию для того, кто первым приведет морем корабль к устью Оби или Енисея — у него не приняли деньги. Из песни слова не выкинешь: вице-председатель общества, полярный мореплаватель Федор Литке утверждал, что у русских нет моряка, который согласился бы плыть морем к Енисею, но заметил, что подобные экспедиции могли бы снарядить англичане.
Сидоров отправился в Англию, посетил Норвегию. Премия, которую отклонило Географическое общество, заинтересовала английского капитана Виггинса. И он провел по Карскому морю торговые суда не один, а несколько раз.
Значит, все же прав был Литке? Только Англия и англичане?
Но снаряженная в Енисейске парусная русская шхуна «Утренняя заря» с русским капитаном Давидом Шваненбергом и с командой всего из пяти человек в 1877 году прошла от устья Енисея через Карское, Баренцево, Норвежское, Северное и Балтийское моря в Петербург.
Шведский путешественник Норденшельд послал Сидорову, организовавшему это плавание, телеграмму: «Да рассеет «Утренняя заря» мрак, который до сих пор препятствовал верному суждению о судоходстве в Сибирь».
Сам Адольф Эрик Норденшельд после удачных плаваний в Карском море вознамерился летом 1878 года пройти весь Северный морской путь с запада на восток. Вынужденно перезимовав в обидной близости от Берингова пролива, его «Вега» весной следующего года обогнула мыс Дежнева.
На первой же странице своей книги о триумфальном плавании Норденшельд упоминает имя Александра Михайловича Сибирякова, человека, который предложил денежную помощь для снаряжения экспедиции.
Вот самая краткая справка об этом иркутянине:
«Русский золотопромышленник, исследователь Сибири. Окончил политехникум в Цюрихе. Финансировал полярные экспедиции А. Э. Норденшельда (1878—79), А. В. Григорьева (1879—80), а также издание трудов по истории Сибири».
Но не только финансировал: сам ходил на шхуне в Карском море, добирался до устья Печоры, переваливал Урал на оленях.
«Его именем названы остров в Карском море и ледокол», — заключает справка.
Экспедиция, которой вторично, после Норденшельда, удалось пройти весь Северный морской путь с востока на запад и притом сделать одно из величайших открытий XX века, состоялась в 1912–1915 годах.
Два ледокольных транспорта «Таймыр» и «Вайгач», базировавшиеся во Владивостоке, предпринимали попытки трижды. В 1913 году Гидрографической экспедицией Северного Ледовитого океана — таково было ее название— командовал энергичный моряк Борис Вилькицкий. Там, где севернее мыса Челюскин на картах простиралось открытое море, с «Таймыра» и «Вайгача» увидели неведомую землю.
Над новой территорией России был поднят национальный флаг. С кораблей обследовали часть ее побережья. Моряки не знали тогда, что им удалось открыть последний большой участок суши земного шара.
После нелегкой зимовки 1914 года корабли освободились от ледового плена и осенью следующего года их торжественно встретил Архангельск. Выдающаяся, блестящая экспедиция! Но в мире бушевала война. Прославленный исследователь Руал Амундсен заметил с сожалением, что в обычное время экспедиция восхитила бы весь цивилизованный мир.
Между тем события величайшего значения потрясли планету. В России — Октябрь, установление Советской власти, сразу взявшейся за решение крупнейших политических и хозяйственных задач. Не была забыта и Арктика.
Ленинским декретом еще в 1918 году создавалась экспедиция для гидрографических работ в Северном Ледовитом океане. Следом за ней — Северная научно-промысловая.
«В целях всестороннего и планомерного исследования северных морей, их островов и побережий, имеющих в настоящее время государственно-важное значение…» — так начинался подписанный В. И. Лениным в 1921 году декрет о создании Плавучего морского научного института. Его базой стал специально оборудованный корабль «Персей», совершивший свыше 80 научных экспедиций.
Планомерность, целенаправленность, сочетание научных и хозяйственных интересов — вот что отличало первые же шаги Советской власти в районах Крайнего Севера.
Владимир Ильич внимательно следил за Карской экспедицией 1921 года, положившей начало нормальным рейсам морских судов к устью Оби и Енисея, где их встречали речные караваны.
Подобными далеко нацеленными замыслами и конкретными практическими делами начался советский период освоения Арктики.
|