В
связи с тем, что в якутских олонхо, по мнению некоторых исследователей,
упоминается Аральское море, выдвигалась идея прихода якутов с запада. Однако
один из видных исследователей якутского эпоса Г. У. Эргис придерживается иного
мнения. Отстаивая версию о приходе якутов на Лену из районов Прибайкалья, он
пишет: «...в олонхо слышится отзвук пребывания предков якутов в более теплых
краях. Так, почти во всех олонхо к западу от местожительства героя находится
Арат-Бай-гал. По-видимому, это память об озере Байкал, около которого в
древности жили предки якутов. Теперь всякое море называется
"байгал". В этом утверждении чувствуется полууверенность —
"отзвук", "память", но все-таки сама мысль ясна — возможно,
что Байкал некогда назывался... Арат-байгал». К сожалению, Г. У. Эргис свое
мнение не подкрепляет какими-либо доводами.
Наряду
с морем Араат в олонхо иногда упоминается море Араал.
Итак,
мы видим, что слово «байгал» употребляется в героическом эпосе бурятского и
якутского народов в разных значениях. В эпосе «Гэсэр» оно никогда не используется
в нарицательном значении, а «море» передается через «далай» или, в редких
случаях, через «нуур». В бурятских вариантах эпоса Байкал и Лена упоминаются в
сравнительном плане, что наряду с фактами проникновения в эпос географических
названий позднейшего времени не дает полной уверенности в решении рассматриваемого
вопроса. И все-таки при описании земли иногда встречаются скупые упоминания о
Байкале вместе с широко представленным в эпосе Алтаем. Это дает нам основание
утверждать, что бурятские версии эпоса окончательно оформились в районах
Прибайкалья, Приангарья и Верхней Лены.
Иная
картина наблюдается в героическом эпосе якутов. В олонхо часто употребляется
слово «байагьал» в нарицательном значении — «море». Более того, в эпосе упоминаются
Байкал и Ангара, в нем говорится о байкальских волнах и ветрах.
Объяснение
здесь может быть одно — героический эпос создавался в глубокой древности и
совсем не в тех краях, где ныне обитают бурятский и якутский народы.
Бурятский
«Гэсэр» сродни одноименному эпосу монголов, хотя монгольская «Гэсэриада»
бытует в прозе, а бурятская — в стихотворной форме. Оба эпоса имеют,
несомненно, одни исторические корни. Некоторые варианты бурятского эпоса,
например унгинский, близки к монгольскому, хотя сюжетные линии повествования несколько
различаются: и здесь, и там одинаковы имена небожителей, одинаково названы
земля, преисподняя.
Бурятский
«Гэсэр» был создан на основе монгольского эпоса, а последний ведет
происхождение от тибетского «Гэсэра».
Время
сказалось в многочисленных напластованиях, проявившихся как в сюжете и
композиции произведений, так и в перечне действующих лиц. В частности, многие
исследователи видели в Гэсэре историческое лицо и отождествляли его с такими
историческими личностями, как Хуан Ди — китайский император глубокой
древности, Цезарь, Александр Македонский, Чингисхан, Госыло — князь из
Северо-Восточного Тибета. Но все эти попытки, как замечает бурятский
исследователь эпоса М. П. Хомонов, несостоятельны. «Гэсэр», скорее всего, не
историческое сочинение, а целый свод произведений, принадлежащих разным
народам и написанных в разные эпохи. Далее М. П. Хомонов отмечает, что географическую
локализацию «Гэсэриады» установить трудно, можно лишь предполагать самые различные
районы Азии — «от тропической реки Ганг до холодного Амура, от солнечной
Хуанхэ до сумрачной Лены». Если же ориентироваться на тексты
самого эпоса, то там ведется повествование о типично степных ландшафтах, образе
жизни, присущем кочевникам. Вместе с тем в нем содержатся сведения об условиях,
которые более характерны для лесостепной полосы Северной Монголии и Южной
Сибири. Так что сведения, содержащиеся в самом эпосе, не дают возможности
определить место, где он был создан.
Следовательно,
при исследовании этого вопроса надо ориентироваться на исторические сведения. А
они говорят о том, что истоки бурятского «Гэсэра» лежат в Монголии, в районах
Центральной Азии.
Якутский
эпос повествует о приходе на Лену групп лесных охотников и рыболовов. Они продвигались
на север постепенно. Причиной их продвижения были не только межплеменные
войны, но и нехватка в степях и лесостепях звероловческих угодий. В олонхо
рассказывается о приходе на Лену богатого Омогоя и бедного Эллея.
Олонхо
родились на старой родине якутов, где-то в. южных степных краях. Академик А. П.
Окладников подробно рассмотрел, где может находиться эта страна. В пользу
того, что олонхо были сложены в южных краях, говорят многочисленные
свидетельства. В олонхо рассказывается о теплом южном море, которое никогда не
замерзает; в краях, где происходят события, водятся тигры и львы, народ
разводит верблюдов и овец; на родине богатырей никогда не заходит солнце,
никогда не желтеет трава, кукушки не перестают куковать, никогда не валятся
деревья; народ там живет в юртах, а не в домах. А. П. Окладников на основании
этих фактов заключает: «Таким образом, якутский фольклор и язык в полном
согласии доказывают, что предки якутов когда-то жили на юге, в таких местах,
где климат был значительно мягче и теплее климата современной Якутии. В этой
стране имелись настоящие степи рядом с таежными массивами, горными хребтами и
возвышенностями...»
Вместе
с тем среди исследователей нет единства мнений по вопросу о том, откуда же
пришли якуты на Лену, где их древняя прародина. Одни настаивали на версии о
приходе якутов из Северной Монголии и предками их считали древних орхонских
тюрков. Другие полагали, что якуты пришли с берегов Аральского моря, ибо в эпосе
упоминается Аррат Байагьал — скорее всего, Аральское море.
Но
так далеко искать прародину якутов, считает А. П. Окладников, не нужно. Он
приходит к выводу, что прежде якуты жили в верховьях Лены, в Прибайкалье и
ближнем Забайкалье. Этот же вывод отстаивают Г. В. Ксенофонтов и Г. У. Эргис.
По-видимому, именно в этих районах и родился эпос якутского народа.
Итак,
сведения о месте создания героических эпосов многое проясняют. Становится
понятным, почему в олонхо поется о байкальских волнах и ветрах, почему
говорится о прозрачноводном и Ангарском Байкале.
|