А.В. Дулов

ПОЛИТИЧЕСКАЯ И КУЛЬТУРНАЯ ЖИЗНЬ

Несмотря на то, что по нынешним масшта­бам Иркутск был в XVIII—XIX вв. еще очень мал — в конце феодальной эпохи население со­ставляло лишь 25-ю часть современного числа жителей,— уже в первые 200 лет его существо­вания у иркутян сложились прочные патриоти­ческие и культурные традиции; уже в то время Иркутск стал пунктом, игравшим важную роль в укреплении дальневосточных границ Русского государства и установлении дружественных свя­зей со странами Востока.

По сравнению с большинством городов Ев­ропейской России, классовый состав населения Иркутска имел значительные особенности, заклю­чавшиеся прежде всего в большом удельном ве­се военно-служилого элемента. Так, по данным конца XVII в. приблизительно 65% жителей Ир­кутска являлись казаками, служилыми людьми (к ним отнесены и члены их семей). Из этого числа дворян было 2—3%. Посадское же насе­ление составляло около 35 % — в него входили люди, создававшие своим трудом материальные ценности. Сведения 1823 г. дают возможность более детально показать различные классы и со­словия города.

Все население города в этом году было равно 14223 человекам. Число военных по сравнению с концом XVII в. уменьшилось до 38,8%, но ос­тавалось весьма значительным. Чиновники и кан­целярские служители составляли 8,1 %; число по­томственных дворян было, конечно, значительно меньше, и, вероятно, их доля среди иркутян бы­ла почти такой же, как в конце XVII в. Духо­венство составляло 3,3%. Таким образом, эти три категории населения вместе взятые давали по­ловину общего числа жителей (50,2%), что объ­яснялось преимущественно военно-администра­тивным значением города. Тот слой населения, который в конце XVII в. именовался посадским, составлял в общей сложности в 1823 г. 49,8%. Из них в самом тяжелом положении находились дворовые люди, то есть крепостные: их было 207 человек (1,5%). Кроме дворовых людей к населению, занятому непосредственными трудо­выми процессами, относились также мещане, це­ховые, мастеровые и проживающие в городе крестьяне. Общая доля всех этих четырех ка­тегорий  составляла  46,2 %.   Иркутское  купечество, принадлежавшее к сословию, пользовавшемуся относительными привилегиями, оказалось самым могущественным в Сибири и составляло 2,1% всего населения города.

Первые проявления классовой борьбы можно проследить в Иркутске уже с конца XVII столе­тия. Дворяне-воеводы, а позже — вице-губерна­торы, губернаторы и другие местные правители обладали в городе, многими тысячами верст от­даленном от столицы, огромной, иногда почти безграничной властью и чувствовали себя царь­ками. Поэтому противодействие жителей Ир­кутска и других подчиненных ему местностей произволу этих начальников было одним из ви­дов социальной борьбы. В мае 1696 г. Иркутск стал свидетелем восстания забайкальских каза­ков, недовольных управлением иркутского воево­ды А. Савелова, в частности, присвоившего ка­зацкое жалование. В течение недели Иркутск находился в осаде. Непосредственных успехов восставшие не добились, но вскоре сами иркутя­не, также недовольные самодурством Савелова, отстранили его от воеводства. К середине XVIII в. относятся многочисленные факты сопротивле­ния горожан ряду администраторов-лихоимцев и притеснителей.

Большое значение для города имели полити­ческие ссыльные. Стремясь избавиться от своих противников, царизм отправлял их в Сибирь. В 1791 г. Иркутск увидел первого дворянского революционера А. Н. Радищева, направляющего­ся в Илимскую ссылку и прожившего в городе более трех месяцев.

Добрым словом вспоминали иркутяне декаб­ристов. Выйдя на поселение в 30-х гг. XIX в., часть из них жила в ближайших к Иркутску селах и периодически бывала в городе. В 40-х гг. некоторые декабристы переезжают в Иркутск на постоянное жительство. Они оказывали ог­ромное нравственное и культурное влияние на иркутян, а дома С. Г. Волконского и С. П. Тру­бецкого стали важнейшими культурными и об­щественными центрами города. В Иркутске пе­реписывались и распространялись письма-памф­леты декабриста М. С. Лунина, критиковавшие самодержавие и крепостничество. Мы с полным основанием можем считать иркутянами тех де­кабристов, которые умерли и похоронены в на­шем городе — Н. А. Панова, П. А. Муханова, И. В. Поджио, А. 3. Муравьева, А. П. Юшневского, В. А. Бечаснова. В Иркутске похоронена Е. И. Трубецкая, первая из женщин-декабристок решившаяся на добровольное изгнание в Сибирь, тем самым, по существу, высказав одобрение и поддержку тому делу, которому посвятили се­бя первые русские революционеры.

В конце 50-х гг. XIX в. в Иркутске появились петрашевцы. В городе жили организатор круж­ка М. В. Буташевич-Петрашевский, один из са­мых радикальных его участников Н.А. Спешнев, химик и технолог Ф. Н. Львов. Петрашев­цы сумели придать иркутским газетам, начав­шим выходить с 1857 г., демократический и об­личительный характер. Они вместе с декабрис­том В. Ф. Раевским и прогрессивно настроенны­ми иркутянами создали мощное общественное мнение, оппозиционное по отношению к иркут­ским властям, а в апреле 1859 г. провели целую кампанию протестов и демонстраций против выс­ших местных чиновников в связи с организацией ими убийства чиновника Неклюдова. Одним из центров демократически настроенных кругов стала библиотека М.П. Шестунова, которую власти называли «якобинским клубом» и закры­ли в 1859 г.

Уже в первой половине XIX в. складываются и патриотические традиции иркутян, их стрем­ление участвовать в защите Отечества. В гроз­ном 1812 г. жители Иркутска и губернии собра­ли значительные «денежные и вещественные пожертвования» на общую сумму более 170 тысяч рублей. Многие иркутяне геройски сражались против наполеоновских полков; их потери в этом бою достигли 40% общей численности. Один из этих полков носил название Иркутский гусар­ский.

Замечательные достижения Иркутск имел и в развитии культуры.

Уже в XVIII в. он становится одним из важ­ных центров образования в Сибири. Первона­чально иркутяне довольствовались домашними учителями. В 1725 г. возникает первая в Восточ­ной Сибири школа при Вознесенском монастыре. Большинство ее воспитанников становились цер­ковнослужителями. В 1754 г. в Иркутске возни­кает навигацкая школа — первое светское учеб­ное заведение, носившее профессионально-тех­нический характер. Выпускники школы служили штурманами на кораблях, составляли карты Си­бири, географические описания многих уездов губернии. В конце XVIII в. в городе действовало семь различных школ и училищ. В первой по­ловине XIX в. в Иркутске появляются школы, дававшие среднее образование. В 1805 г. начала действовать первая в Восточной Сибири мужская гимназия, а в 1845 г. открывается Девичий инсти­тут — родоначальник женских средних учебных заведений в Сибири.

Для развития культуры Иркутска важным пе­риодом были 80-е гг. XVIII в. В это время здесь открылась вторая в России среди провинциаль­ных городов (после Тулы) публичная библиотека, музей, возник любительский театр. В 1849— 1851 гг. XIX в. для театра было выстроено спе­циальное здание, и на иркутской сцене стави­лись лучшие русские пьесы: «Горе от ума» А. С. Грибоедова, произведения Н. В. Гоголя и А. Н. Островского.

Из наиболее видных деятелей культуры Ир­кутска следует прежде всего отметить А. И. Лосева — архитектора, картографа, географа и ис­торика конца XVIII — первой половины XIX вв. Одаренный разнообразными способностями и ог­ромным трудолюбием, Лосев оставил заметный след в различных областях науки и практики. В Иркутске родился и длительное время жил пи­сатель И. Т. Калашников, основоположник си­бирского исторического романа.

Замечательным педагогом и историком был ди­ректор Иркутской мужской гимназии П. А. Словцов, написавший двухтомный труд по истории Сибири. Другим выдающимся педагогом и крае­ведом был С. С. Щукин, в течение полувека изу­чавший сибирскую природу, собиравший образ­цы трав и другие коллекции, систематически за­писывавший сведения о состоянии погоды. Он издал ряд ценных работ.

В конце второго столетия существования го­рода в нем появились первые газеты — «Иркут­ские губернские ведомости» (1857) и «Амур» (1860). Эти газеты, в которых активное участие принимали политические ссыльные и передовая общественность Восточной Сибири, принадлежа­ли к числу наиболее интересных провинциаль­ных изданий того времени.

Существенна также роль Иркутска как цент­ра освоения и закрепления за Россией восточно­сибирских и дальневосточных территорий. Став столицей всей обширной территории от Енисея до Тихого океана, Иркутск, естественно, прев­ратился в базу для освоения этих обширных пространств. Через Иркутск проходили и по­лучили здесь материальную поддержку многие научные экспедиции XVIII в. Через Иркутск про­ходили и военные отряды, двигавшиеся для ох­раны восточных границ страны. Во второй по­ловине XVIII в. иркутские купцы стали зани­маться обследованием и промышленным освое­нием Алеутских островов, а затем и Аляски. Особенно активную роль в этом деле сыграл замечательный мореплаватель Г. И. Шелихов, основавший в XVIII в. первые поселения Рус­ской Америки. В 50-х гг. XIX в. под руководством генерал-губернатора Н. Н. Муравьева-Амурско­го была развернута большая хозяйственная, ко­лонизационная и дипломатическая деятельность, завершившаяся в 1858—1860 гг. закреплением за Россией Приамурья и Приморья.

Иркутск рано стал городом, имевшим значи­тельные связи с восточными странами. Торговые отношения с Китаем и Монголией вызвали ин­терес к их культуре. Недаром в Иркутске рано стали заниматься преподаванием восточных языков — этого требовали значительные между­народные связи города. Так, в 1790—1792 гг. в Иркутске велось обучение монгольскому, китай­скому,  маньчжурскому,   японскому языкам.

Несмотря на то, что во второй половине XIX в. Иркутск продолжал оставаться городом с ничтожным количеством рабочего населения, немалая часть его жителей сочувствовала идеям необходимости прогрессивных изменений в государственном строе России. В Иркутске по-преж­нему было много политических ссыльных. Здесь жил и скончался наш выдающийся земляк, ис­торик-демократ А. П. Щапов, сосланный в Ир­кутск за резкий протест против расстрела кресть­ян с. Бездны (Казанская губерния). В 60—90-х гг. в городе проживали сотни польских повстанцев и революционеров-народников. В 1881 г. в Иркут­ске возник первый народовольческий кружок, членами которого были представители местной интеллигенции и гимназисты. Руководитель круж­ка учитель гимназии К. Г. Неустроев был аресто­ван и в 1883 г. казнен за то, что дал пощечину генерал-губернатору Анучину, который явился в камеру Неустроева и стал его оскорблять.

В 1890-х гг. в городе появляются первые ссыльные марксисты. В декабре 1901 г. возни­кает Иркутский комитет РСДРП. Уже через несколько месяцев, в апреле-мае 1902 г., иркут­ские власти столкнулись с забастовками желез­нодорожников станции Иннокентьевская и Ир­кутского депо. С этого времени активность го­родских низов нарастает. Политические ссыль­ные по-прежнему служат идейными вдохновите­лями борьбы с самодержавием, но иркутяне вы­двигают и местных вожаков (И. С. Якутов, А. И. Попов-Коновалов, В. И. Локуциевский).

В бурные месяцы 1905—1907 гг. Иркутск впер­вые жил относительно свободной и полной дра­матизма политической жизнью. Тысячи рабочих и служащих участвовали в демонстрациях, забас­товках. Находившиеся в городе солдаты и казаки выступили в поддержку революции, сменили начальника гарнизона, с оружием в руках участ­вовали в демонстрациях, открыто посещали ми­тинги. Были организованы рабочие дружины. Лишь в январе 1906 г. после ареста членов и активистов иркутского комитета РСДРП револю­ционное движение в городе пошло на убыль.

И в период капитализма Иркутск был извес­тен в России как город, славившийся своей куль­турой.  Капиталы  купцов и золотопромышлен­ников давали возможность строить прекрасные здания, следить за благоустройством главных улиц, тратить значительные средства на прос­вещение и развитие науки. Многие купцы (Тра­пезниковы, Медведниковы, Сибиряковы, Немчи­новы, Базановы и др.) жертвовали крупные сум­мы на строительство и  содержание больниц, приютов, учебных заведений. В состав местной интеллигенции с успехом включались политичес­кие ссыльные, которые вели обучение гумани­тарным и точным наукам, иностранным языкам, играли большую роль в развитии науки, лите­ратуры, искусства. Поэтому Иркутск произво­дил на приезжих впечатление европейского го­рода не только внешнее, обладал и своей непов­торимей высокой культурой,

Вот так характеризовал город этнограф П. Ровинский, посетивший его в 1870-х гг.:

Иркутск — щеголь: ни в одном из сибир­ских городов вы не найдете таких магазинов с предметами роскоши и изящного вкуса, таких изящных экипажей, такого блестящего, так ска­зать, общества, нигде нет такого движения, та­ких проявлений более развитого вкуса в лите­ратуре, науке, изящных искусствах. Иркутск — первый город в Сибири, в нем вкус и интелли­генция...

Всего с первого раза Иркутск очарует своей общественностью; то вы в ученом обществе, то в заседании, решающем экономические вопросы, то на литературном вечере, в купеческом клубе или дворянском собрании, театре, в саду минеральных вод, где только отборное общество, а сколько там учебных заведений: институт для девиц, гимназия мужская и женская, реальная прогимназия, духовная семинария, училище для девиц духовного звания, юнкерское училище». Научной и общественной жизни города спо­собствовала деятельность отдела Русского гео­графического общества, организовавшего десят­ки экспедиций для изучения Сибири; Общества врачей Восточной Сибири; Восточно-Сибирского отделения Русского технического общества (1867—1882). В 1867 г. в городе состоялся первый в Восточной Сибири педагогический съезд. В Ир­кутске постоянно действовал театр, в котором работала сильная актерская группа и где на гаст­ролях выступали лучшие столичные силы. Очень активной  была  музыкальная  жизнь  Иркутска. В театральных представлениях с конца XVIII в. участвовали местные оркестры; большой попу­лярностью пользовалась опера. За предоктябрь­ские 20 лет в городе было поставлено 75 опер и 110 оперетт.

Велики заслуги Иркутска в просвещении. Пе­ред 1917 г. в городе насчитывалось до 60 учеб­ных заведений. В 1913 г. здесь было 7800 уча­щихся, что составляло примерно десятую часть всего населения. Город имел также крупные ли­тературные и художественные силы. Наконец огромна роль Иркутска как одного из крупных русских центров журналистики. Большой попу­лярностью пользовались прогрессивные газеты либерально-демократического направления - «Си­бирь», выходившая в 1875—1887 гг. и «Восточное обозрение» (1886—1906). В 1908 г. в городе изда­валось девять газет. Перед 1917 г. здесь печата­лось несколько журналов и научных периоди­ческих изданий.

Состоявшиеся в октябре 1917 г. в Иркутске общесибирское совещание большевиков и I съезд Советов Сибири приняли решение о пе­реходе в Сибири власти к Советам. Съезд избрал Центральный Исполнительный Комитет Советов Сибири (Центросибирь), располагавшийся в Ир­кутске. Однако противники большевиков имели в городе мощную экономическую и идеологичес­кую базу, поскольку здесь было немало капита­листов, чиновников, интеллигенции. Военной опо­рой этого лагеря стали офицеры, юнкера, казачьи части.

В декабре развернулись ожесточенные бои в Иркутске. По масштабам они оказались круп­нейшими в Сибири, да и во всей стране. В это время лишь в Москве в боях участвовало боль­ше вооруженных сил и были большие жертвы с обеих сторон. Длительные сражения, вызвав­шие в Иркутске немало разрушений и пожаров, окончились победой большевиков.

Однако далеко не все смирились с победой Советов. Эсеры и меньшевики выступили против новой власти. Войска атамана Семенова начали наступление на Забайкалье. В апреле 1918 г. вы­садились во Владивостоке японцы,   а в мае начался мятеж чехословацкого корпуса. Отступая под натиском превосходящих сил противника, со­ветские части в июле 1918 г. оставили Иркутск. В обстановке военного режима, арестов и каз­ней началась борьба большевиков за организа­цию сопротивления в городе и губернии. Дея­тельность подпольных организаций, мощное пар­тизанское движение подготовили восстание в Ир­кутске. Упорные бои, продолжавшиеся почти де­сять дней, привели к поражению белогвардей­цев. 5 января 1920 г. отряды повстанцев вступили в центр города.

Началась полоса строительства «нового об­щества». В 20-х гг. действовал НЭП, ожививший хозяйственную жизнь города, в газетах доволь­но свободно обсуждались самые разнообразные вопросы, можно было высказывать но многим вопросам различные точки зрения.

Но уже с 1928 г. стал ощущаться поворот к отказу от НЭПа, превращению диктатуры пар­тии в диктатуру личности. Начиналась политика грубого нарушения экономических законов хо­зяйствования, «раскулачивания», насильственно­го создания колхозов, индустриализации юрода за счет деревни и т. д. В том же году состоялся первый крупный процесс над «вредителями» в Шахтинском районе Донбасса. Материалы I краевой конференции ВКП(б) Восточно-Сибир­ского края (1931) свидетельствуют о том, что ос­новы культа личности генерального секретаря уже закладывались в среде партийных руководителей: хотя большинство выступлений носило еще деловой характер и патетическая риторика позднейших лет не вошла в привычку, во многих речах и приветствиях роль Сталина в развитии страны явно преувеличивалась, а представитель Сретенска С.А. Альпов, предвосхищая трафаре­ты зенита сталинщины, уже спешил заявить: «Товарищ  Сталин,  являющийся  вождем  нашей партии, вождем мировой революции, в то же время является и крупнейшим ее теоретиком и мыслителем. Его труды — образец популяриза­ции и дальнейшей разработки марксистско-ленин­ской теории».

В 30-х гг. были арестованы и затем погибли многие из большевиков, пользовавшихся автори­тетом среди иркутян. В их числе — партийные руководители М. Н. Рютин, С. И. Сырцов, М. О. Разумов, писатель-партизан П. П. Петров и другие. Страна вступила в период диктатуры Сталина. Над каждым нависла угроза возможно­го ареста.

В  этих условиях  культура  города  развива­лась весьма противоречиво. С одной стороны, ликвидировалась неграмотность,  сведена к ми­нимуму плата за обучение. Строились школы, от­крывались вузы, техникумы, библиотеки. Появи­лась Иркутская писательская организация, в го­роде было организовано несколько профессио­нальных театров, возник постоянный симфони­ческий оркестр, художниками было создано не­мало запоминающихся полотен. Вводились в строй новые кинотеатры. Однако и в литерату­ре, и в искусстве, и даже в науке обязанностью творческих работников стала пропаганда навя­занных обществу взглядов.  Высказывать идеи, расходившиеся с официальными, было трудно и даже опасно. Атмосфера безудержного восхва­ления Сталина и «наших успехов», очень часто мнимых, нигилистическое отношение к культур­ным ценностям, созданным в дореволюционной России и за рубежом, гипертрофия вульгаризи­рованного «классового подхода», забвение или принижение  общечеловеческих  ценностей  ока­зывали сильное давление на развитие культуры.

Все это, наряду с обстановкой откровенного тер­рора, создало трудные условия для развития под­линной культуры.

XX съезд КПСС, осудивший культ личности Сталина, ликвидировал наиболее вопиющие про­явления сталинизма. Прекратились массовые репрессии, была реабилитирована часть безвин­но пострадавших людей, несколько смягчилась цензура, появилась возможность более свободно высказывать свои мысли. Стала рассеиваться атмосфера постоянного страха.

Однако официальная идеология продолжала исповедовать те же основные принципы, изло­женные Сталиным. Сохранялось господство бюрократической партийно-государственной систе­мы. Отсутствовали правовые основы государ­ства, Возможности демократического волеизъяв­ления народа были серьезно ограничены. В этих условиях развитие культуры продолжалось все в той же, в основном «экстенсивной» форме. Строились новые школы, открывались новые вузы.

Иркутск продолжал оставаться одним из круп­нейших центров культуры на востоке страны. Число вузов в нем увеличилось до 10. В 1949 i, был создан Восточно-Сибирский филиал АН СССР, позже вошедший в состав Сибирско­го отделения. В настоящее время в его струк­туру входит 9 научно-исследовательских инсти­тутов. В Иркутске появились свои академики и члены-корреспонденты Академии наук. Иркут­ские писатели А. В. Вампилов и В. Г. Распутин создали произведения, известные далеко за пре­делами Сибири.

Процесс перестройки, начало которой датиру­ется 1985 г., внес свежую струю в общественную и культурную жизнь Иркутска. Расширение де­мократии, гласность, политические преобразова­ния в государственном управлении активизиро­вали все сферы общественной жизни. Возникло много новых общественных организаций, на­строения народных масс получили возможность выплескиваться на улицу в виде различных де­монстраций и манифестаций под лозунгами, не­возможными ранее; появились неформальные объединения. Сняты запреты на ознакомление со многими духовными ценностями. Появились возможности, может быть, впервые за всю ис­торию существования Иркутска, свободы мнений, беспрепятственного развития всех сфер духов­ной жизни общества.

Читать дальше