ХОДУЛЬНЫЕ ДЕРЕВЬЯ БУХТЫ ПЕСЧАНОЙ

В числе многочисленных достопримечательностей Байкала особо диковинными издавна считаются де­ревья в северной части бухты Песчаной, близ мыса Большая Колокольня. Они получили название ходуль­ных за свой необычный вид: вода, а главное — ветер за многие десятки лет вынесли из-под деревьев песчаную почву, и они как бы поднялись над землей на корнях-ходулях.

Ходульная группа, состоящая из полудесятка лист­венниц и одной сосны (последняя очень напоминает оленя с ветвистыми рогами), расположена на неболь­шой территории (50x30 метров), наиболее подвержен­ной ветровой эрозии. Высота оголенных корней различ­на и увеличивается с ростом абсолютной высоты деревь­ев—от половины до трех метров. Сравнение снимков, сделанных с разрывом в 20 лет, показывает, что за этот период слой песка под огромной сосной, например, уменьшился почти на полметра. Несомненно, что этому в немалой степени, кроме воды, ветра и почти полного отсутствия снега, способствуют многочисленные экскур­сии: на крутом склоне динамическое воздействие на почву приводит к интенсивному ее оползанию и более быстрому оголению корней редких деревьев. На терри­тории бухты есть еще одна группа ходульных ли­ственниц, однако они производят меньший эф­фект.

Учитывая немалое научное, а в особенности позна­вательно-эстетическое значение памятника, необходимо принять все меры для сохранения уникальных деревьев (практически ни одно популярное издание, ни один фо­тоальбом не обходится без их фотографий). Смотровые тропы должны быть проложены вверх по склону, а не горизонтально, на достаточном расстоянии от деревьев. Нельзя подходить к ходульным деревьям на близкое расстояние —такой соблазн обычно возникает при же­лании сфотографироваться на память. Для съемок необ­ходимо устройство смотровых площадок, которые, как и тропы, лучше выложить плитами или замостить кам­нем, чтобы организовать направление людского потока. Осенью, зимой, летом деревья следует ограждать с оп­ределенной стороны щитами специальной конструкции для задержания песка и снега.

Однако основной мерой по сохранению ходульных деревьев должен стать вынос с территории бухты тури­стской базы.

КЕДР «МУЖЕСТВО ЖИЗНИ» В ПАДИ ДОЛГОЙ

Этот удивительный кедр высотой около трех метров растет на макушке скалы, абсолютно лишенной какой бы то ни было почвы. Высота скалы не более пяти мет­ров, поэтому дерево доступно ветрам, штормам и вол­нам. В борьбе за существование ствол дерева много­кратно скручен, корни, похожие на судорожно напряг­шиеся руки, удерживают дерево с двумя большими вет­вями в невидимых трещинах «постамента».

Кедр имеет научное и эстетическое значение и так же, как и ходульные деревья, является одним из заме­чательных памятников природы Байкала.

Он не нуждается в особой охране, однако его значе­ние следует подчеркнуть специальным щитом с марки­ровкой подходов: при обзоре с воды кедр смотрится наи­более эффектно.

ЗООЛОГИЧЕСКИЕ ПАМЯТНИКИ ПРИРОДЫ

1600 год, год начала систематического описания жи­вотного мира, выбран в науке как дата, начиная с кон­торой можно проследить судьбу каждого вида животного на Земле. Сегодня систематические данные не ра« дуют нас.

С этого времени, по данным Международного союза охраны природы и природных ресурсов (МСОП), на Земле вымерло 107 форм (63 вида и 44 подвида) мле­копитающих, 160 форм (74 вида и 86 подвидов) птиц. Из этого количества гибель более 75% видов млекопи­тающих и 86% птиц связана с деятельностью человека. Вот почему создание охраняемых территорий является неоспоримым условием для сохранения животных, в особенности исчезающих. В качестве примеров зооло­гических памятников природы, которые, естественно, могут быть только охраняемыми урочищами, можно привести места обитания редких, ценных, а также исче­зающих животных. Для них желательно запрещение любых действий, ухудшающих условия обитания охра­няемых видов, в том числе устройство стоянок, биваков, кемпингов, хождение и проезд транспорта вне маркиро­ванных путей и в пределах охранных зон, возделывание земель, применение ядохимикатов, различное строитель­ство.

АРХИПЕЛАГ СЕРЕБРИСТЫХ ЧАЕК

На Байкале различные исследователи насчитывают (в зависимости от принципов классификации) от 22 до 47 островов. Среди них особый интерес представляют острова Малого моря. Все они невелики (площадь са­мого крупного — Угунгоя — составляет всего 0,9 квад­ратного километра), скалисты и безлесны (лишь на Угунгое имеется небольшая лиственничная рощица и группа осинок). Природа островов сурова, засушлива и своеобразна. Они постоянно подвержены ветрам — большинство их лежит в зоне сармы, самого сильного из байкальских ветров. Осадки здесь исчисляются несколь­кими миллиметрами, вот поэтому зимой на островах нет снежного покрова. Фауна представлена птицами и мле­копитающими. Самым массовым гнездящимся видом является серебристая чайка — на Малом море пред­ставлена основная часть ее байкальской популяции.

В последние годы, в связи с массовым развитием ин­дивидуального моторного флота, берега и острова Ма­лого моря все более испытывают мощный натиск циви­лизации. И одним из печальных его последствий, как уже говорилось, является полное исчезновение на ост­ровах бакланов, об обилии которых писали многие ис­следователи Байкала.    Теперь о них напоминают лишь пустынные гнезда. Участь бакланов не должна постиг­нуть одну из самых красивых байкальских птиц — се­ребристую чайку, избравшую маломорские острова ме­стом гнездования. Пять из них, наиболее живописные, испокон веков являются самыми крупными колониями-базарами серебристой чайки.   В рассказе об островах из-за большого разнообразия в их наименованиях взяты названия, употребляемые в научных публикациях.

ОСТРОВ ИЗОХОЙ

Остров находится примерно в трех километрах от западного берега Малого моря, напротив мыса Ядыр-туй. Он представляет собой светлую известняковую глыбу длиной и высотой в несколько десятков метров, практически лишенную всякой растительности. Различ­ный цвет острову, который на известной лоции 1952 го­да упоминается как скала, придают накипные лишайни­ки от сиреневого до красного цвета. Из-за относитель­ной доступности берегов острова количество гнезд здесь невелико и колеблется в разные годы в пределах 35—38.

В южной же части Малого моря, в районе Курминских мысов, трехкилометровой цепочкой протянулась группа характерных островков — птичьих базаров.

ОСТРОВ БОРГАДАГАН

Самый северный из них и самый маленький. Так же, как и Изохой, представляет собой светлую известняко­вую скалу-глыбу длиной не более ста метров с отвесными стенами-берегами. Лишь в одном месте к нему мож­но пристать на лодке. Отсюда на плоскую поверхность острова имеется подъем по крутой земляной наклонной полочке. Если этот приход случится в июне, особенно во второй половине, то взрослое население  чаек с неве­роятным шумом и самоотверженностью бросится на за­щиту колонии от непрошеных посетителей. Одна за дру­гой с устрашающим гортанным клекотом, напоминаю­щим гоготанье гусей, чайки, белоснежные и стремитель­ные, будут пикировать буквально на головы людей. Лишь молчаливые голенастые серые птенцы разбегутся в разные стороны, срываясь, скатываясь с обрывов. А в июле подросшие птенцы начнут пробовать крылья, сле­тать на воду.

Иногда чаек, а их здесь бывает до трехсот, встреча­ются среди пучков чахлой травы буквально на каждом шагу. В восточной части острова внимание привлекает •низкий памятник с христианским крестом и с надписью: «Смерть получил при собирании чаячьих яиц на сей скале». Остается надеяться, чтобы он остался навеки единственным напоминанием о тех временах, когда яйца птиц собирали все и когда чайки имели возможность воспроизводить потомство лишь благодаря той неприступ­ности, какую имеет остров.

ОСТРОВ ШАРГОДАГАН

Белоснежным крейсером с высоким узким острым носом, устремленным на север, режет волны Малого моря самый южный в группе остров Шаргодаган. Его «палуба», плоская и наклоненная к югу, длиной в 50 метров, буквально усеяна гнездами так, что и ступить некуда. Причина столь плотной населенности острова кроется в его практической недоступноеги для человека: отвесные двадцати-тридцатиметровые стены требуют если не альпинистской страховки, то, по крайней мере, знания приемов скалолазания.

Количество гнезд серебристой чайки на острове до­стигает 250.

В последние годы среди исследователей постоянно поддерживается слух, что на острове стал встречаться баклан. Легко представить волнение ученых в связи с этим известием — ими обсуждался вопрос о необходи­мости реакклиматизации большого баклана на Байкале.

В июле 1981 года при объезде острова на моторной лодке мы действительно увидели в стае серебристых чаек большую кургузую черную птицу (в старину бак­лана называли кормораном—морским вороном). Пока трудно установить, одна и та же эта птица или их не­сколько, но несомненно, что она безошибочно выбрала наиболее безопасное место. Конечно, первая «ласточка» не делает «весны», но радужные надежды внушает.

ОСТРОВ БОРОКЧИН

Расположен примерно посередине между Боргадаганом и Шаргодаганом, имеет более внушительные в сра­внении с ними размеры (длина до нескольких сотен мет­ров) и более низкие берега. Интересной особенностью острова, по форме несколько напоминающего седло, яв­ляется контрастная окраска его «половинок»: южная часть, более светлая, резко отличается от северной, сло­женной гораздо более темными породами.

Из-за относительной доступности берегов острова количество гнезд чаек на нем гораздо меньше, чем на соседних (в 1975 году отмечена их максимальная чи­сленность— 137). Как видим, фактор беспокойства при­носит и здесь свои отрицательные плоды.

ОСТРОВ БОЛЬШОЙ ТОЙНИК

Размерами, формой, общим строением и составом основной породы (известняк) очень напоминает остров Борокчин, хотя и находится от него на расстоянии око­ло 15 километров к югу, примерно в километре от по­селка и дельты Сармы. Расположенный на постоянной трассе моторных лодок Сарма—Сахюрта, он более всех подвержен беспокойству. Обычное количество гнезд ис­числяется тремя—четырьмя десятками. Но в 1976 году было насчитано 93 гнезда, более сотни гнезд — в 1981 году. Каменные ниши в прибойной зоне — излюбленное место гнездования уток.

На Большом Тойнике можно встретить разрушае­мые временем гнезда большого баклана, ярусами лепя­щиеся на скальных обрывах — безмолвный реквием, возможно, навсегда исчезнувшему на Байкале виду.

Названные пять островов являются, несомненно, ценными памятниками природы и должны иметь запо­ведный природоохранительный статус — то есть полный запрет их посещения, а также запрет любой деятельно­сти, кроме научных наблюдений за жизнью птиц.

ПТИЧЬЯ ГАВАНЬ В ИРКУТСКЕ

Иркутску повезло: он стоит на одном из крупнейших в Сибири путей сезонной миграции птиц. Весной, в ап­реле-мае, осенью — в сентябре-октябре, в светлое время суток с любой улицы можно наблюдать, стоит только поднять голову, огромные клинья-караваны перелетных птиц. Апрельскими ночами нередко с неба до­носятся приглушенные крики, пугающие несведущих: это пернатые несут на север весну.

Старожилы города вспоминают, что раньше на ост­рове Конном и озерах близ станции Иннокентьевская (сейчас ст. Иркутск-Сортировочный) можно было в ко­роткое время отстрелять не меньше мешка дичи. Газет­ные заметки начала века еще доносят вести о появлении на Ангаре стай фламинго и пеликанов.

А в последние годы люди с умилением читают в на­ших газетах сообщения о загнездившихся близ желез­нодорожного путепровода утках, чибисах, и уже совсем фантастическими кажутся рассказы о появлении в пой­ме Иркута черного аиста. Здесь, между Ново-Ленино, Иркутском II и ст. Военный городок, многие имеют воз­можность наблюдать за утиными выводками прямо из окон автобусов; работники поста ГАИ близ остановки Узловая для пропуска выводков через проезжую часть даже останавливают движение транспорта. Немало сча­стливых минут провел в этом районе и я, «охотясь» с фоторужьем за утками, по пояс в воде, под прикрытием рогоза; и за сусликами, устроившими нору в откосе на­сыпи почти под самыми колесами автомобилей.

Обследования, произведенные фенологическим отря­дом биолого-почвенного факультета Иркутского гос­университета в 1978—1980 гг. в системе пойменных озер и болот приустьевой части реки Иркут, находящейся в районе городской застройки, показывают, что на долю околоводных (среди зарегистрированных здесь 82 ви­дов) приходится 61 % всего фаунистического спектра птиц этого уникального местообитания пернатых. Среди них не только обычные для области кряквы, чирки-сви­стунки, широконоски, бекасы, кулики-фифи, но и бело­крылые крачки, турухтаны, которых здесь раньше не бы­ло; занесенные в Красную книгу   СССР бекасовидные веретенники; встречаются гуси, серые цапли, малый кроншнеп, пеганка, черная кряква.

Одновременно с увеличением численности околовод­ных птиц в этом районе увеличился и их видовой состав. В подобной ситуации несколько лет назад оказались омичи. Подарок природы они приняли с благодарно­стью, создав заповедник «Птичья гавань». В Англии об­щество охраны природы скупает такие озерно-болотные места и создает заповедники, получая немалый доход от их туристской эксплуатации.

Животворная цепочка озер и болот Иркутска после постройки Иркутской и Братской ГЭС и затопления пойменных участков Ангары осталась единственной  в своем роде на семисоткилометровом отрезке пути пере­лета птиц, поэтому вполне обоснована тревога ученых, предлагающих создать здесь орнитологический заповед­ник, который может быть использован как учебная база естественных факультетов иркутских вузов и юннатских школ, в своем роде экзотический туристский объект. К сожалению, этот район, несмотря  на  неблагоприятные грунтовые    условия,   застраивается   промышленными объектами и сооружениями третьего железнодорожного пути Восточно-Сибирской магистрали. Для  осуществ­ления предложения необходима работа большого кол­лектива специалистов. Так, архитекторам придется увя­зать генеральный план города с потенциальными гра­ницами заповедника между поселками Кирова, Горько­го, районами города Ново-Ленино и Иркутска-II; денд­рологам продумать организацию контурных лесонасаж­дений с размещением в них смотровых туристских пло­щадок, проектировщикам учесть необходимость обеспе­чения стока и недопустимость сброса вредных стоков в бассейн и т. д.

Памятник природы «Птичья гавань» должен полу­чить путевку в жизнь: можно с уверенностью сказать, что представленный природой шанс — единственный!

ИСТОК РЕКИ АНГАРЫ

Исток Ангары, единственной реки, вытекающей из Байкала, исключителен еще и тем, что является средо­точием сразу трех явлений, каждое из которых само по себе далеко от рядового. Ширина реки в истоке достига­ет километра, и именно здесь, на выходе из озера, на­ходится своеобразный уступ — геологический порог, над которым глубина воды в среднем составляет 3,5 метра. Порог, являясь ощутимым препятствием для прохода судов с большой осадкой, является и ярко выраженным сливом, над которым скорость воды достигает 12—15 километров в час. Именно к этому сливу и поступают теплые глубинные воды Байкала, не позволяющие за­мерзать поверхности реки зимой. Узкий каньон истока, ориентированный на северо-запад, служит местом втор­жения холодных северо-западных масс воздуха; в об­ратном же направлении по нему вытекает охлажденный воздух байкальской котловины. Таким образом, исток Ангары находится почти под непрерывным воздействи­ем холодных ветров, заметно сдерживающих здесь ход развития весенних явлений.

Но не геологические, гидрогеологические и климато­логические особенности принесли району громкую изве­стность. Это сделала единственная во всей Северной Азии массовая постоянная зимовка пластинчатоклювых, насчитывающая ежегодно 8—12 тысяч водоплавающих птиц. На огромной полынье, протянувшейся на 3—5 ки­лометров и существующей благодаря большой скорости и постоянной температуры воды, преобладают крохали и утки, постоянно зимуют оляпки. Суровые зимы сокра­щают размер полыньи, но лишь раз за 200 лет, как иск­лючительное явление, зафиксировано кратковременное полное ее замерзание.

Историки давно уже отмечали зимовку водоплаваю­щих в истоке. В числе первых был и естествоиспытатель И. Георги. Проезжая из Иркутска на Байкал, он пишет в 1772 году: «Только в самые суровые зимы покрывается это место льдом. Оно покрыто утками и другими вод­ными птицами, которые здесь зимуют. Многие из них имеют несчастье примерзать ко льду и становятся жерт­вами охотников и собак». Член Российской Академии наук, возглавивший первую в ее истории экспедицию на востоке страны, П. Паллас в 1778 году отметил на истоке многочисленных уток и гагар, ботаник Сивере в 1796 году —«крякв, белоглазок, чирков и других водных птиц», которых добывают всю зиму. Как отмечают уче­ные, если Сивере не ошибся, то состав зимующих в те времена уток отличался от современного, так как кряк­вы и чирки сейчас на зимовке не встречаются совсем. Первые специальные исследования зимовки проведены в 1876 году учеными Б. Дыбовским и В. Годлевским, на­блюдавшими стаи морянок, чернетей, лутков и длинно­носых крохалей. Ангарская зимовка неоднократно упо­миналась в специальной литературе и в советское время.

Зимующие утки имеют настолько ярко выраженные особенности, что получили у местного населения назва­ние «ангарок». Но до сих пор изучены они чрезвычайно слабо. Долгое время оставалось неизвестным, напри­мер, где ночуют эти тысячи водоплавающих, улетающие каждый вечер с истока и возвращающиеся на него лишь с рассветом. Существовало несколько гипотез. Одна из них предполагала, что птицы ночуют на незамерзающих реках в районе станции Танхой, в полынье Прорва в дельте Селенги, на горячих ключах по реке Турке, на незамерзающих речках на южном берегу Байкала. Вы­яснилось, что на этих водоемах действительно зимуют водоплавающие, но всего несколько десятков, а о еже­дневных прилетах тысяч птиц в этих местах ничего не известно. Специальные экспедиции доказали другую ги­потезу: птицы ночуют прямо на льду озера. Плотное оперение и жировые отложения дают им возможность переносить большие холода. Тем более, что места ноче­вок (протяженностью от 10—15 до 150 километров) рас­полагаются исключительно среди торосов, защищаю­щих от ветра и имеющих более высокие температуры (сказывается теплое воздействие озера в зимнее время). Интересно, что кроме крупной ночевки напротив истока, остальные птицы располагаются севернее; исследовате­ли считают, что это связано с наличием там постоянных торосов.

По мнению ученых, зимовка водоплавающих на ис­токе Ангары является таким же историческим древним явлением, как и сама незамерзаемость этого участка, а своеобразное поведение зимующих птиц заставляет предполагать, что зимует здесь не случайная, а особая экологическая группа, с давних времен приспособив­шаяся к исключительным условиям жизни. Исключите­лен поэтому и научный интерес к этой зимовке.

Когда-то через исток Ангары пролегал торговый путь из Европы в Китай, им следовали и многочислен­ные научные экспедиции. Сегодня с постройкой санато­рия «Байкал», гостиницы «Интурист», туристской базы в Николе, функционированием Лимнологического ин­ститута СО АН СССР он стал и научно-рекреационным центром Прибайкалья. В этой связи зимовка водопла­вающих птиц в истоке Ангары приобретает большое значение и как туристский объект, равных которому по величине и доступности нет во всей Сибири. Многочи­сленные достоинства этого памятника природы предсто­ит изучить, но уже сейчас ясно, что ему необходим за­поведный режим охраны, а не заказной, как в настоя­щее время, который касается в основном водоплаваю­щих. Стоит по этому поводу привести хотя бы один факт: на склонах истока обнаружены редкие сообщест­ва насекомых, давшие основание одну из территорий считать энтомологическим заказником. Стоит припом­нить и «узел трех стихий», с которого начался разговор в этом очерке. Особенно внимательно следует подойти к охране ночевок водоплавающих во льдах Байкала, Концентрируясь в больших количествах на своеобраз­ных «лежках», они здесь наиболее уязвимы и могут стать, если уже не стали, легкой добычей браконьеров.

Стоит подумать и об организации специальных смо­тровых площадок для наблюдения за жизнью птиц в зимних условиях, оборудованных приборами для осмот­ра и фотографирования. Скорее всего это должны быть утепленные павильоны с достаточным панорамным об­зором, построенные над водой,

Читать дальше