Его руководитель, бывший член
IV Государственной думы И.Н. Маньков, предъявил Иркутскому совдепу ультиматум о
передаче в течение 24 часов всей власти в губернии городским думам и земскому
управлению. Меньшевики и правые эсеры в Совете поддержали требование о
восстановлении прежнего общественного управления.
В ответ на это в Иркутске
было введено осадное положение и комендантский час, произведены массовые аресты
среди бывших офицеров-фронтовиков, чиновников прежнего губернского и
городского управлений, несанкционированные расстрелы заключенных в городской
тюрьме.
В ночь на 14 июня город был
разбужен пулеметной стрельбой и заводскими гудками. Утром стало известно, что
группа офицеров численностью около 300 человек напала на казенные винные склады
в Рабочем предместье, захватила имеющееся там оружие и освободила из тюрьмы
заключенных офицеров, убив начальника тюрьмы Аугула.
Ими была предпринята попытка
занять обозные мастерские и понтонный мост через Ангару. Однако к утру мятеж
был подавлен. Свидетели этого события выдвигали несколько версий причин поражения
офицерского восстания и сравнительно легкого его подавления, но в любом случае,
независимо от того, выдал ли кто сроки выступления или обнаружение готовящегося
мятежа было случайным стечением обстоятельств, восстание в городе, где были
сконцентрированы на этот момент значительные советские силы, без подкрепления
извне было обречено на провал. 16 июня двенадцать участников выступления по приговору
военно-полевого суда были расстреляны, но в городе говорили, что расстрелянных
без суда было гораздо больше, и обвиняли в этом в первую очередь мадьяр.
У настоятеля Иннокентьевского
(Вознесенского) монастыря Зосимы, осудившего массовые репрессии большевиков,
был произведен обыск, конфискованы золотые кресты, панагия, деньги. Двое
солдат, препятствовавших ограблению, были убиты на месте. Террор был последней
отчаянной, но безнадежной попыткой спасти советскую власть. Нижнеудинский фронт
к этому времени практически развалился, красноармейские и красногвардейские
отряды были оттеснены чехословаками к самому Иркутску.
Перед Центросибирью встала
дилемма: сдать Иркутск без боя и отступить на восток или оборонять его, как
намеревались раньше. Иркутяне, понимая, что город может стать ареной ожесточенной
борьбы, с тревогой ожидали разрешения этого вопроса. Н.С. Романов записал в
дневнике в те тревожные дни: «Что предстоит пережить Иркутску в ближайшие дни,
никто не знает и не может сказать уверенно. Но очевидно, что чехословаки скоро
пригонят большевиков в город и здесь не обойдется без событий: загорит
понтонный мост, взорвут железнодорожный, начнутся военные действия в городе и
повторится, может быть, декабрьская история, но еще в худшем виде, теперь ведь
лето, жара, можно опасаться пожаров. Разговоров тревожных много, слухов нелепых
тоже... Много народа уезжает за Байкал по деревням, многие едут на пароходе
вниз по Ангаре в Балаганск, Усть-Уду, Братск, куда угодно, только не оставаться
в Иркутске».
Намерение советского
командования взорвать мосты, электростанцию, водопровод, телеграф, самые
большие здания в городе подтверждает в своих воспоминаниях член Центросибири В.
Рябиков, но иркутские большевики, уверенные в скором своем возвращении, убедили
руководство этого не делать, чтобы не настраивать против себя население.
Еще до окончательного принятия
решения советские организации начали эвакуацию из Иркутска. В Верхнеудинск
вывозились продовольствие, банковские ценности, военные припасы, имущество и
документация советских учреждений. Хозяевами в городе, по существу, стали
анархистские отряды, занимавшиеся откровенным грабежом и разбоем.
В конечном итоге военный
комиссариат Восточной Сибири принял решение оставить Иркутск без боя,
мотивируя это решение неудобным в стратегическом отношении для обороны
расположением города, продовольственным кризисом, антисоветским настроением
населения и провалившейся мобилизацией в Красную Армию. В ночь на 11 июля все
советские войска и учреждения покинули Иркутск.
При отступлении были взорваны
военные склады на станции Батарейная и поврежден железнодорожный мост через
Иркут. В этот же день после полудня в город через Знаменский мост вступили
части чехословаков и белогвардейцев. 13 июня было объявлено о переходе всей
власти в Сибири областной думе Сибирского временного правительства, а в
Иркутске — городской думе.
|