Автор: Ольга Бойчук
Откуда появилось название Большие Коты — никто точно сказать не может. Одна из версий говорит о том, что название поселка происходит от «кацы» (ловушка для рыбы, зашедшей на нерест в реку), «котцы» (плетневый перебор через речку для удержания и ловли зашедшей туда рыбы, особенно омуля). Другая — что от слова «коты» - обувь, кандалы, которые носили каторжане на приисках. По версии С.А. Гурулева, «кот» происходит от кетского kot — «путь».
В Сибирь я приехала из Прикарпатья «за туманом и за запахом тайги». Байкал увидела в 1982 г. и заболела им навсегда. Западная украинская упорядоченность пространства и культуры ушла для меня в прошлое совершенно безболезненно. Байкальские просторы, люди, неторопливый сибирский уклад покорили навсегда. В последние семь лет я нашла для себя на Байкале тихий дикий уголок — Большие Коты...
Когда мне было предложено написать материал о Котах, я решила окунуть читателя в повседневность байкальского поселка. В описание одного дня из жизни Больших Котов вылились мои наблюдения за несколько лет.
Восточная скала распадка окутана нежным солнечным нимбом. На берегу рыбаки достают из лодок сети со скромным уловом омуля и хариуса. Рыба в этих местах дается тяжко.
А деревня просыпается... Неспешно, умиротворенно. Тишину лаем нарушает только одуревший от свободы городской пес. Куры — обычно суетливые — лениво выискивают корм в траве. На склоне горы пасутся овцы. В небе парят ястребы, с ними визгливо переругиваются жадные чайки, не желая ни с кем делить воздушное пространство.
У забора на бревнышке сидит немая одноногая Дуня. Ее морщинистое, добродушное личико улыбается всем, кого встречают Дунины глаза. А если еще и папироску кто подаст, то оно выражает неописуемое счастье. Две неразлучные соседки с тяпками на плечах, что-то бурно обсуждая, пошли в общий деревенский огород — там их ждет картошка.
На каменистом берегу валяются туристы-матрасники. Их покой нарушают то коровы, невозмутимо и неспешно жующие одежду, валяющуюся без присмотра, то неожиданные порывы ветра с Байкала, заставляющие немедленно прикрыть наготу. Завораживающая музыка волн навевает спокойствие. С пирса в обжигающий холодом Байкал прыгают смельчаки и, визжа, выскакивают из воды, как пробка из бутылки шампанского.
Наступил полдень. Вдалеке слышен глухой рокот мотора. Это из Иркутска прибывает «Ракета» с новой партией туристов. На пристани местные зазывают к себе на постой. Вновь прибывшие быстро рассасываются по деревне: кто к местным, а кто дальше, по туристической тропе в байкальские дали.
Через полтора часа «Ракета» уходит обратно в город.
Проводины — для местных особый ритуал. На пристани все друг другу улыбаются, пожимают важно руки. Рыдают студентки-биологини, провожая уезжающих возлюбленных.
Сарафанное радио быстро разносит, что в деревню прибыла проверка на моторке. Будут шмонать незаконно открытые деревенские ларьки. Все спешно закрываются, замирают в ожидании. По деревне идут люди в форме, впереди с папкой под мышкой важно шагает местный староста. Его лицо с казачьими усами выражает готовность служить закону. Несколько владельцев лавок все-таки лишаются внушительной части своего товара. Проверяющие уезжают, и все ларьки открываются вновь. Деревня с возмущением обсуждает «предательство» старосты и наглость его лошадей, «загадивших не только все Коты, но и все окрестности».
Надин киоск на сей раз не тронули. Ну и слава богу. Она растит двух пацанов - своего и приемного: «Они ведь жрать хотят, да и одеть их во что-то надо».
Галдящие интуристы выстроились в очередь у деревенского сортира. Их навороченные цифровые камеры и фотоаппараты фиксируют на память это замечательное сооружение.
Вечереет. Бесследно растворяется в Байкале розовая акварель, и где-то в воде зарождается нежно-оранжевое пятно. Метаморфозы стремительны, и не успеваешь поверить, что видишь это своими глазами: пятно превращается в огромный красно-оранжевый диск, который за веревочки кто-то быстро тянет к небу, а там так же поспешно уменьшает и превращает в бледно-желтую луну, к которой ведет по воде дорожка, мерцающая позолотой.
Говорят, что такое можно увидеть на океанском берегу.
Наступает ночь. Все небо щедро усеяно звездами. Кажется — протянешь руку и достанешь свою.
Где-то на пирсе местные ребята устроили дискотеку (вход — 10 рублей). Веселье, подогретое бутлегерским спиртом, в самом разгаре. Местный рыбак Витька пытается кого-то вызвать на стрелку, но его «посылают на Скрипер», и он успокаивается. Какофония современных ритмов никак не влияет на засыпающий поселок.
К утру все шумы стихают. Такое ощущение, что находишься на какой-то дальней планете, вдали от всех цивилизаций. Мечты внезапно прерывает чье-то тяжелое дыхание и фырканье. Это обитатели местных прерий — пасущиеся лошади.
Побывав на Байкале, начинаешь понимать, что ты заворожен этими местами навсегда. Теряется счет времени. Ощущаешь величие и красоту окружающей тебя природы, осознаешь вечность и мощь озера. Саму жизнь воспринимаешь иначе: все твои проблемы и городская суета кажутся мелкими и никчемными.
Коты (Большие и Малые) — речка и населенный пункт, расположенный в небольшой пади севернее Листвянки, сравнительно недалеко от Иркутска. Хроника поселка ведется с середины XIX в. В 1854 г. в казенной палате Иркутска зарегистрировано прошение Бобривникова об аренде пустопорожней земли. Свой капитал Бобривников объединил с Сибиряковым, и на берегу Байкала был построен стекольный завод, где работало 20 человек.
В начале XX в. в этой местности обнаружено золото; был организован прииск, где работали каторжане и вольнонаемные. Затем в советское время на золото прибывают квалифицированные специалисты — посланники партии, а также спецпереселенцы.
На золотоносных россыпях и возник поселок. В конце 20-х гг. разработка и добыча золота велась в падях Нижняя, Сенная, на мысе Соболь и в поселке Большие Коты.
Население поселка пополнялось тогда за счет приезжих с восточной стороны Байкала. Труд старателей был очень тяжелым: со дна Байкала поднимали золотоносный галечник, летом с барж, зимой — прорубая лед. Вместо трудовой книжки работникам прииска выдавался билет ударника, а вместо денег — боны, на которые в местном магазине можно было купить то, что предлагали.
В 1947 г. в Больших Котах появились спецпереселенцы — семьи, высылавшиеся из Прибалтики. Они жили в бараках, которые сами и построили, по 9-10 семей, отгораживаясь друг от друга занавесками. Работали спецпереселенцы на прииске. Уехать на родину им позволили в середине пятидесятых.
Самое большое количество людей проживало в поселке в 60-е гг. Держали хозяйство, кормились лесным урожаем. Тогда построены начальная школа, детский сад, клуб, магазин, пекарня, баня, фельдшерско-акушерский пункт. В клубе была организована художественная самодеятельность, люди его активно посещали. Каждый день, кроме понедельника, показывали кино. В шестидесятые добыча золота на прииске мало-помалу уменьшается, и в 1968 г. прииск закрывают.
После закрытия прииска большинство оставшихся местных переходит работать на биостанцию.
Биологическая станция в пади Большие Коты была открыта еще в 1918 г. по решению Байкальской комиссии Академии наук. Сама местность за многие тысячелетия топогенных изменений почти не претерпела, поэтому здесь, на исследовательской базе Иркутского университета, биологи, гидрографы, метеорологи, химики изучают Байкал. Поселок расположен так, что большую часть года он малонаселен. Это, а также отсутствие производственной деятельности уберегло местность от значительного антропогенного воздействия, что привлекает сюда ученых. Кроме того, относительная близость к Иркутску позволяет преподавателям госуниверситета ежегодно проводить летнюю практику студентов по ботанике, зоологии и пополнять многолетнюю базу данных по исследованиям микробиологии, фауны и флоры озера Байкал и побережья.
В 90-е гг. жизнь местных начинает замирать: в деревне закрыты магазин, фельдшерский пункт, начальная школа, баня. Под угрозой закрытия местная библиотека, разваливается клуб.
Люди постепенно уезжают: многие лишились работы, подросли дети, которым нужно было продолжать учебу. Оставшиеся занимаются рыбной ловлей, держат скот, ухаживают за своими огородами. Кому позволяют деньги — те строятся, улучшают усадьбы. Многие выживают благодаря взаимопомощи в семье.
Биологи, которые работают или работали на биостанции, их знакомые и родственники начинают строиться, постепенно превращая поселок в дачный с преобладанием научной интеллигенции. Появляется новая категория населения — дачники. Постоянное население — те, кто остается зимовать в поселке. Сейчас это около пятидесяти человек.
Дороги в поселок нет. Попасть в эти места можно пешком по линии ЛЭП от Листвянки или туристической тропой по берегу Байкала. Еще есть водный путь: все лето и сентябрь ходит «Ракета», а в остальные месяцы, когда Байкал не скован льдом, местным помогает катер «Кожов» с биостанции. Зимой, когда надежно встает лед, можно ходить пешком или передвигаться на машинах и снегоходах.
Летом поселок оживает. Приезжает много туристов со всего мира, студенты проходят практику. Молодежь на площадке рядом с клубом играет в волейбол, проводит дискотеки. Местные зарабатывают, сдавая в аренду комнаты, продавая туристам овощи, молоко, рыбу. А в последние годы даже специально строят или переделывают свои дома для приема туристов.
В былые времена индустриальный, затем — научный, поселок Большие Коты превращается в дачный и туристический.
Сейчас в числе жителей Больших Котов кроме старожилов и дачников, еще и новые русские. Обосновавшийся в поселке предприниматель построил, отгородив часть берега, базу отдыха и баню. Соорудили в стилистике «новой архитектуры» свои дома руководители иркутской строительной фирмы. Фирма Лензолото построила в Малых Котах базу отдыха. Все они держатся обособленно, в поселке именуются олигархами и в решении местных проблем не участвуют. А проблем в поселке очень много.
Берег засорен благодаря массовому туризму. Местная власть, национальный парк и биостанция не смогли решить вопрос, кому вывозить мусор с пристани. И в местных падях, которые национальный парк сдает в аренду туристам, мусор арендаторами практически не убирается. Многие строят бани на берегу реки Котинки.
Происходит подмыв берега в Жилище — той части поселка, где расположены станция Лимнологического института и биостанция университета.
В поселке лет тридцать был общий огород, теперь участки этого огорода продаются. И в целом в последние годы проходило не всегда понятное распределение и закрепление земель. Многие участки до сих пор не оформлены юридически, и местные жители боятся, что их права никто не сможет защитить.
Бурные выборы местного самоуправления в Листвянке в 2006 г. коснулись и Больших Котов — шла борьба за избирателей. Пенсионеров возили на катере в Листвянку в больницу на обследование к врачам, делали кардиограммы. Внимание сохранилось и после выборов. С сентября вновь заработала начальная школа. Предприниматель, избранная главой Листвянки, привозит в Большие Коты раз в месяц необходимые продукты чуть дешевле, чем продают в деревне, не забывая прихватить и дешевую водку.
Избран в поселке новый староста. Жители счастливы, что в октябре, во время субботника, наконец-то вывезли мусор. Но пока не обольщаются — перестали верить в бескорыстную помощь со стороны власти, в обязанности которой это входит: «Все от нас чего-то хотят».
Люди понимают, что перемены неизбежны, но уже никто из местных не желает, чтобы была построена дорога, — планы по развитию туриндустрии пугают своим размахом.
Тем, кто прожил здесь жизнь, хочется спокойной старости на этих «неприветливых берегах». Как говорят они сами, им всего-то и нужно, чтобы хватало пенсии на еду, лекарства и дрова.
Калейдоскоп жизни
Работая над тем, чтобы представить Большие Коты в альманахе, я побеседовала с большинством постоянных жителей поселка. Диктофон не включала, чтобы он не мешал людям говорить, и с разрешения собеседников записывала услышанное в блокнот. Из жизненных историй выбрала для публикации четыре. Все они — женские. Мой опыт жизни в Больших Котах убеждает, что именно женщины — самые активные и приспособленные к местным условиям жители поселка, неравнодушные к его судьбе люди. Надеюсь, что голоса людей и фотографии поселка помогут понять мир под названием Большие Коты — вероятно, уходящий.
Капитолина Ивановна Суворова
«Родилась на восточном берегу Байкала. В Большие Коты приехала в 1956 г. Вся моя жизнь — это тяжелый труд. Образование — 4 класса. Детство — это работа в колхозе, где даже паспорта не видывали, сахар и хлеб — недоступная роскошь. Рыбная ловля давала возможность хоть как-то спастись от голода. В Больших Котах вышла замуж, приняла семейный уклад свекрови, с ней прожила 25 лет. Муж работал на приисках, на катере, лесником. Сама я трудилась в артели контролером, затем на биостанции.
Всех людей объединяло трудолюбие, надежда на лучшую жизнь. Держали свое хозяйство, сено косили далеко — в пади. В лесу собирали ягоду, за орехом ходили на баркасах-шалунах даже в Песчаную. Потом орех сдавали, чтобы купить нужные вещи».
Основная работа — это замужество: дом, дети малые, сено, коровы, поросята, куры. Такой калейдоскоп жизни. Дети выросли, муж умер. Дочь живет в Чите со своей семьей, работает фармацевтом. Сын живет с Капитолиной в Больших Котах, по специальности лесник, но безработный, выживает рыбной ловлей да на подсобных работах...«Раньше хоть и тяжко работали, но жили всей деревней дружно, водку не пили, ходили в клуб, отмечали праздники, было интересно! А сейчас в деревне отношения с людьми поддерживаются, но дружбы такой нет. Летом здесь народ весь чужой, выживают на туристах, в общем, кто что ухватит, но надоедает летний туризм».
Капитолина Ивановна родилась в 1932 году. Имеет крепкий дом на берегу Байкала и проводит жизнь в каждодневном труде на огороде. Еще в хозяйстве — теленок.
Ада Ивановна Вещева
«Родилась в пади Сенной (это в нескольких км от Б. Котов. — О.Б.), в семье горного мастера. В поселке прожила всю жизнь. Муж тоже из Сенной. Окончила здесь начальную школу, а старшие классы в Листвянке. И курсы воспитателей детского сада. Работала воспитателем в детском саду, санитарила в лаборатории на биостанции, проработала четырнадцать лет завклу-бом. Последние тридцать лет возглавляю всю хозяйственную деятельность на биостанции. Летом там жизнь кипит, народ приезжает на семинары, конференции - все нужно сделать вовремя. И надо много работать, чтобы можно было все купить. Молодежь спивается, работать не хочет. Старатели умерли, поселок захирел».
Родилась Ада Ивановна в 1936 г. и до сих пор работает на биостанции. Вести домашнее хозяйство помогают муж, сын, внуки. Осенью, когда затихает жизнь на биостанции, убран огород, Ада Ивановна ездит в санаторий на лечение. Считает, что жизнь удалась. Сын Сергей много лет работает капитаном на катере «Академик Кожов». Осенью 2006 г. был избран старостой в Больших Котах. Правление началось с «большой чистки»: был организован субботник, на который вышла вся деревня. По берегу тогда собрали более десяти машин мусора. Жена Сергея преподает в начальной школе поселка. У Сергея Вещева также крепкое хозяйство, добротный дом. Дети учатся и живут в Иркутске.
Анна Николаевна Зуева
«Окончила Тулу некое педучилище в 1949 году и приехала в Большие Коты вместе с мужем и шестимесячным ребенком. Муж занимал руководящую должность на прииске. Всю жизнь проработала учителем в начальной школе и библиотекарем в местном клубе. Вырастила двух дочерей. Одна дочь живет в порту Байкал со своей семьей, работает учителем. Вторая дочь живет с семьей в Больших Котах, работает в клубе библиотекарем... Сейчас в людях появились злость, разобщенность. Кто сделал нас такими? Поговорим, посидим, и все так же продолжается, к старикам власть относится равнодушно, заботы нет. Даже страшно что-то сказать, ведь переврут все».
Анна Николаевна знаток истории поселка, помнит многие судьбы, более пятидесяти лет собирает фотографии людей, с которыми связана жизнь в Больших Котах. Получился большой альбом, для которого сама написала тексты: «Вы увидите седой Байкал и сибиряков, своим трудом преобразующих его неприветливые берега, неповторимые по своей красоте и богатству». В альбоме хранятся и открытки, на которых запечатлена Сибиряковская стекольная фабрика (начало XX в.), золотодобывающий прииск (30-е гг. XX в.), лисий питомник. Каждое лето к Анне Николаевне приезжает много людей со всего света; фотографии ее дома размещены в туристических справочниках, изданных на разных языках.
Нина Иннокентьевна Помазкина, дочь Анны Николаевны Зуевой.
«Родилась в поселке Большие Коты. В 1985 г. окончила биологический факультет университета, дневное отделение. Работала на биостанции в НИИ биологии. Потом заочно окончила Улан-Удэнский институт культуры и больше десяти лет работаю в местной библиотеке. Выиграла грант на разработку тематических маршрутов на Байкале. От мамы передалась любовь к книгам. Подрос сын Василий, учится в музыкальном интернате в Иркутске — играет на флейте. Очень скучает по дому, старается в выходные всегда приехать. Подошло время перемен, дай бог, чтобы старожилы дожили свой век в своих домах. Нет заботы о деревне, вспоминают о нас во время выборов. Мы как жили сами, так и живем. Все пришлые (иркутские фирмы и предприниматели. — О.Б.) держатся обособленно. А какая польза от них местным? Никакие проблемы поселка эти люди не помогают решать. Многие строят собственные бани на берегу Котинки — засоряется вода, а скважины в этой местности не каждый может себе позволить. Проблем в поселке очень много, происходит подмыв берега в Жилище, а там по берегу проходит силовой кабель. Компромисс можно найти всегда, ведь Байкал — это наследие ЮНЕСКО. Все любят свою родину красиво, на словах».
Нина продолжает семейную традицию — ведет хронику поселка: собирает книги, фотографии, факты. Муж Нины из-за безработицы в поселке все время в командировках. Живет Нина в однокомнатной квартирке. В доме живет еще одна семья и находится общежитие. Возле дома — палисадник с цветущим разнотравьем. В квартире — скромная обстановка и много книг.
|